Князь Барбашин 3

Основной лагерь осаждающих был разбит перед южными стенами крепости примерно в версте от города, дабы быть полностью обезопасенным от вражеского огня. Окружив Дерпт со всех сторон и отрезав его от внешнего мира, ливонцы незамедлительно приступили к осадным работам, благо мороз сковал болота, и они больше не работали естественными преградами для осаждающих. Как и сама река. Правда тот же мороз сильно мешал и инженерным работам, но ливонцы были настроены весьма решительно. Сам ландмаршал по несколько раз в день выезжал к осажденной крепости, надзирая за проводимыми работами. Согнанные со всех сторон местные смерды строили на противоположном к стенам берегу реки шанцы и туры, для защиты орденских орудий. А наёмные специалист выискивал лучшие места для установки осадных бомбард и картаун. И наконец настал тот яркий и солнечный морозный день, когда первые пушки выплюнули ядра в сторону дерптских стен. Для старых городских укреплений вполне хватало и того калибра, что имелось у орденских воинов. Так что теперь они каждые полчаса выплёвывали в сторону Дерпта горячие подарки, и их разрушительную работу сдерживала лишь краткость зимнего дня.

Однако русские, понимая, что простое сидение их не спасёт, почти ежедневно предпринимали отчаянные вылазки. Большую их часть ливонцы успешно отражали, но некоторые всё же доставляли им изрядное беспокойство. Так в ходе одной из них была разрушена часть шанцев, возведённых напротив ворот Якоба. А в другой раз русские пешцы почти полностью вырезали отряд кнехтов, задержавшихся на острове Хольм. Правда их гибель спасла орудийные батареи, так как на них, услыхав шум побоища, тут же сыграли тревогу.

А в один из дней от шального ядра чуть не погиб сам ландмаршал.

Дело было так: Платер в сопровождении оруженосца привычно прогуливался по берегу реки, наблюдая как стремительные кованные шарики, почти незаметные глазу, врезались в основание стены. От их ударов крепость содрогалась, испуская облака пыли в местах попаданий. И их было много! Так много, что издалека даже казалось, будто кладка вот-вот рухнет, но опытный воин знал, что до обрушения ещё очень и очень далеко.

Внезапно над башней Русских ворот, которые и обстреливали ливонские батареи, вспухли густые облачка сизого дыма. Платер успел лишь удивлённо хмыкнуть по этому поводу, как вдруг почувствовал сильный удар в грудь и сознание его померкло.

Пришёл он в себя уже в палатке, на собственном ложе, укутанный тёплым одеялом и крепко спеленатый повязкой по груди. Попытавшись глубоко вздохнуть, он вновь чуть не потерял сознание от резкой боли.

- Аккуратнее, брат, - послышался глухой голос орденского лекаря. - Скажи спасибо своему доспеху - он хоть и оказался пробит, но сдержал удар, как только смог. Да и поддоспешник помог. В результате отделался ты сломанными рёбрами. А вот твоему пажу не так повезло. Его сейчас готовят к отпеванию.

- Чёрт, - осторожно чертыхнулся ландмаршал. - И давно я тут валяюсь?

- Почти полдня. Брат магистр даже сомневаться начал в моей компетентности и потребовал осмотреть тебя более тщательно. Слава деве Марии, очередная вылазка схизматиков увела его из палатки.

- Вылазку отбили?

- Разумеется. А тебе, брат, я настоятельно советую вылежаться. Так рёбра срастутся быстрее. Тем более, что до падения стен ещё много дней.

Разумеется, ландмаршал не послушал лекаря и уже на второй день, кряхтя и охая, потащился на позиции.

Осада продолжалась. Город весь день находился под непрерывным огнём, отчего нёс потери не только в воинах, но и в среде посадских жителей. Однако разлада внутри стен, на который так надеялись ливонцы, не произошло. И ратники, и горожане были полны решимости отстоять свой город.

Но на девятый день стены всё же не выдержали артиллерийского надругательства. Причём первыми добились своего, как ни странно, древние бомбарды.

Очередной их залп выплюнул в сторону крепости тёсанные каменные шары и целый пласт кладки неожиданно обвалился, сотворив таким образом пролом не менее сажени в ширину. В первый миг никто ничего не понял, а потом кнехты из охраны разразились дикими воплями радости. Сейчас пушкари новыми залпами расширят проход и придёт время им показать, чего они стоят.

Штурм начался заполночь. Подобравшись к пролому как можно ближе, кнехты и наёмники, громко завопив и размахивая копьями и мечами, ринулись в атаку. Разумеется, русские их ждали и ответили плотным огнём, так что перед тесными проходами незамедлительно возникла давка. Однако ливонцы не даром все эти дни готовились к штурму. Пока в проломах шла горячая рубка, вторая их волна молча бежала к стенам, держа в руках тяжеленные штурмовые лестницы, которые готовили все эти дни. Вскоре пара десятков их, поднимаемые сильными руками, с тихим стуком ударились о стены, и по ним торопливо полезли наверх предвкушающие хорошую добычу орденские воины.