Князь Благовещенский

Ее звали Челия Домиани, и была она наследницей древнего сицилийского рода. Двадцать шесть лет, не замужем, детей нет – на первый взгляд, ничего выдающегося. Как и в роде Домиани, который занимал лишь третью сотню в рейтинге влиятельных семей Европы.

Однако при более близком рассмотрении выяснилось, что девица была протектором и при этом одним из лучших наемников на всем итальянском сапоге. Редкий изъян в даре – невозможность использования атакующих аспектов – сделал ее уникальным специалистом по охране важных персон, этаким одаренным телохранителем экстра-класса. Защитные и сдерживающие аспекты протекторов были практически неодолимы.

Очень узкий специалист, другими словами, ко всему прочему отлично владеющий рукопашным боем, что для магов скорее исключение, чем правило. Челия Домиани хотя официально и являлась фрилансером, фактически давно и прочно имела только одного клиента – Ватикан. Точнее сказать, ее основным работодателем выступал орден Святого Доминика, известный больше под названием ордена Псов Господних.

Появление ее в компании с Антошиным могло иметь лишь два объяснения. Первое – она его телохранитель, приставленный к Игорю папистами: ценное приобретение следовало оберегать от любых случайностей. Второе – Челия Домиани его надзиратель, задача которого заключается в том, чтобы не дать пророку сбежать. И пусть второе объяснение было менее правдоподобным (пленника не отпустили бы на променад в центр Рима), оба они указывали на похитителей.

– Если Евсеев прав, и боярин ведет какую-то свою игру, то я не представляю, как ему это удалось! – с некоторым даже восхищением выдал Гротов, когда Алмаз закончил читать сводку по наемнице. – И засветиться, и след указать! Как они ему это позволили сделать? Не идиоты же!

Юсупов, около получаса назад узнавший от Евсеева, что человек, которого он считал племянником князя, на самом деле пришелец из другого мира, неопределенно хмыкнул. Новое знание все еще не уложилось в голове окончательно, но уже сейчас он мог с уверенностью сказать следующее: тому, кто столь долгое время водил за нос здешнего владетеля, не составит труда обвести вокруг пальца папистов.

– Этого мы пока не узнаем, – сказал он, вспоминая все странности боярина, сейчас получившие неожиданное объяснение.

«Старого» Антошина он не знал: не по Сеньке шапка с людьми такого уровня знакомство водить. Но новый, определенно, нравился ему много больше. Глеб, интересно, знал, кому они помогали тогда с потрошителями, а затем ездили в командировку к минцам?

«Если он таким образом подает знаки, – шевельнулась вдруг догадка в голове Юсупова, – что даже спутница, сопровождавшая его в театр, была подобрана так, чтобы указать на похитителей, то нет ли хлебных крошек в самом театре?»

Он вновь вошел на римский новостной портал, зашел в афишу мероприятия и, сопоставив время появления фотографии с Антошиным, быстро выяснил, на какой спектакль тот ходил. И рассмеялся в голос, игнорируя удивленный взгляд напарника.

Постановка какого-то именитого итальянского режиссера представляла собой комедию положений и называлась «Невероятно хорош собой». В ней рассказывалось о смешных и нелепых приключениях некоего героя-любовника. Но насмешило Алмаза вовсе не это. Он вспомнил шутку, которой маньчжурка Яньлинь разрядила напряжение, повисшее в посольстве в Гуанчжоу после пламенной и чрезмерно патетичной речи Антошина. «Другого пророка у нас все равно нет, – кажется, сказала она тогда. – А имеющийся, по крайней мере, хорош собой!»

Кроме тех, кто был с ним в империи Мин, этого никто не мог знать. Значит, если это было послание – а это совершенно точно было оно! – Игорь действительно давал понять, что находится в плену у доминиканцев и продолжает вести свою игру. И отправил это зашифрованное в малопонятный каламбур сообщение именно ему.

Не отвлекаясь на объяснения Гротову, Алмаз открыл окно «Почтаря» и быстро набрал для Самойлова: «Игорь не предатель!» И почти сразу получил ответ: «Невероятно хорош собой?»

Татарин снова рассмеялся, на этот раз беззвучно. Умница Глеб все уже понял сам – в конце концов, именно он был следователем. Следующее сообщение напомнило, что следователем он был чертовски хорошим: «Фраза его пассии, помнишь? Указывает на нее. Я связался с Теданем, он с сестрой сейчас в Пекине. Какое-то расследование Яо, в котором они ему помогают. Случайность?»

Глава 16. Свеча и зеркало

– Можете его найти?

Речь шла об опальном провидце иезуитов, майстере Экхарте. И вопрос был, что называется, с подвохом. Типа ты же его сдал, а он сбежал – тебе и искать.

– Очень сомневаюсь, святой отец, – ответил я, ни секунды не задумываясь. – Он куда более опытен в работе с информационным полем, нежели я, постоянно закрывается. Наверняка прочие пророки вам сказали то же самое.