Князь Благовещенский

– Основная цель Ватикана – спровоцировать применение царского дара, – объяснял Экхарт в своем сообщении. – Им даже не важно, кто сделает это первым: русские или литовцы. Главное, чтобы удар произошел, и возникла Пустошь. Это их цель.

Естественно, никто не собирался использовать разрушительную магию королевской крови из-за убийства какого-то там священника. Но у Литвы с Москвой давно назревали проблемы, успешно пока купируемые дипломатией и неохотными уступками. Имелись территориальные претензии, торговые войны, таможенные пошлины, обиды элит и религиозные споры – все то, без чего невозможна жизнь двух граничащих друг с другом государств.

Будь Ричардас родным сыном правящего князя Литовского, его смерть, возможно, и стала бы поводом к началу войны. А обычный человек, из тех, которых аристо приносят в жертву с той же легкостью, что передвигают фигуры на доске, не является причиной для начала войны. Погромы костелов, стоящих как на русских землях, так и на территории прибалтов, которые начнутся сразу после убийства священника, тоже веским поводом не станут. Как и торговое эмбарго, последующее за погромами, пропажа рыболовецкого судна Астраханского княжества, капитан которого приходился дальним родичем правящему дому, даже спровоцированная папистами перестрелка смоленских пограничников и литовских контрабандистов. Ничто по отдельности. Но вот совокупно…

– Орден Святого Доминика действует в Европе, сторонники кардинала Франка – на Востоке. И те и другие к акции готовились давно – не меньше шести лет. Я не мог вмешиваться на таком уровне – обязательно бы обнаружил себя.

Если душить всех, кто связан с планами папистов, то да, обязательно бы обнаружил. Странно, что при всем своем опыте Экхарт даже не пытался рассуждать за пределами понятий жизни и смерти. Кажется, в его теле инкской крови больше, чем в моем – истинный наследник Кровавой империи!

– Первым сорвется литовский князь, – продолжал Экхарт. – Он будет планировать удар по малонаселенной территории, тщательно контролируя выпущенную силу. Демонстрация возможностей с десятком-другим погибших – больше урон территории, чем людям. Но именно в этот момент аналитики Бестужева получат информацию о том, что удар будет нанесен по столице княжества. Силы Литовского князя не хватит, чтобы разрушить город до основания, но число жертв от такой атаки стало бы исчисляться сотнями тысяч. И Москва первой ударит по Вильнюсу.

А аспект рода Бестужевых – Серафимы. Если безо всей этой библейской шелухи, так местные почему-то называли бомбардировку поверхности плотным метеоритным потоком. Черт его знает, откуда он брался. Может быть, какой-нибудь метеорит, послушный воле мага, менял траекторию и, раскалываясь в атмосфере на сотни и тысячи летящих на огромной скорости кусочков, накрывал указанную территорию? Важно было другое: после Серафимов земля превращалась в лунный пейзаж. Столица Литвы будет уничтожена полностью, как и предместья. Погибнет чуть меньше миллиона человек.

– Пророки рассчитывают, что этого будет достаточно для устрашения мира. Для того, чтобы Ватикан перешел в наступление на дипломатическом фронте. Но это не так.

Если что-то может пойти не так, оно, скорее всего, и пойдет не так. Планы папистов, как ни странно, заключались не в том, чтобы развязать войну, а в том, чтобы, используя ее, навязать условия мира, опираясь на угрозу царского дара для населения Земли. А ведь случаи его применения планировались еще и в Китае с Японией, Ватикан намеревался выставить себя международным жандармом, этаким аналогом нашего НАТО, даже со своими вооруженными силами в виде военно-монашеских орденов. Уже, кстати сказать, расквартированных в католических анклавах по всему миру, боевые отряды которых почти на сто процентов состоят из одаренных.

Но мир не услышит этого предложения. Просто не успеет. Случится то, что пророки вместе с аналитиками считают маловероятным исходом. Начнется цепная реакция. Подогреваемые страхом и застарелыми обидами, князья по всей Евразии начнут увлеченно плодить Пустоши.

– Ватикан неоднороден. Фракции не верят друг другу, информацией делятся неохотно. Есть общий план, но есть и отдельные интересы. Франкисты, как вы их называете, ко всему прочему планируют вскоре сделать своего пророка понтификом, что доверия тоже никому не добавляет. Не зная ряда деталей, проглядеть начало конца можно. И они уже его проглядели. Фактически события вступили в фазу, когда изменить что-то крайне сложно, можно сказать, невозможно. Мои же действия направлены на оттягивание неизбежного исхода. То, что должно было произойти в ближайшее время, лишь ненадолго отодвигается.