Князь/Грязь (СИ)

Но я даже представить не мог, что «помеченное» мной растение окажется мало того, что мстительным, но и весьма зубастым. Стоило мне заглянуть в поисках пищи в «оранжерею», как ко мне протянулась тень, а я в последний момент успел отпрыгнуть в сторону.

*Клац!*

Нет, пальма не обладала зубами, она просто клацнула дверью, обдав меня небольшим фонтаном щепок. При этом основание листьев предстало передо мной настоящим зубастым жерлом.

– Офигеть, безопасное место, да? – пробормотал я, а в следующий миг подбежал к «выходу», пару раз стукнул и крикнул, – спасите! Пожар!

Но под звук прыгающего по полу горшка, пока листья опирались о косяк доедаемой двери, я подбежал к окну.

Блин, судя по высоте потолков метров в пять, я на пятом этаже. Не вариант, слишком высоко.

Ну, пальма уже не такой уж друг человека, доверюсь непонятной диковине из фарфора. Да и дверь здесь выглядела массивной.

Я кое-как успел убежать и закрыть дверь на засов, как в следующий миг пальма с горшком оказалась рядом.

Кончики листьев начали пробираться в щель снизу.

– Это нечестно! – пробормотал я.

В следующий миг растительность начала расти в длину.

– А это тем более! – крикнул я, прыгнув вниз и попробовав оттоптать сорняку зеленушечку.

Кончики листьев схватили ботинок и резко дёрнули его.

– Отпусти, он казённый! – крикнул я, вцепившись в трубу, проходящую у стены.

Однако пальма меня не послушала и дёрнула так, что порвала обувь, а попутно острейшей частью листвы рассекла мне голень.

– Су… – протянул я, сквозь ускользающее сознание быстро запрыгнул на бачок, а дальше тьма.

– … Да отпусти ты трубу. Эй, мальчик! – услышал я голос, а кроме того кто-то аккуратно тормошил меня за плечи.

Я кое-как разлепил веки. Во рту был металлический привкус. Надо мной нависал седой мужчина с очень длинными волосами и не отстающей от них бородой.

Я осмотрелся. Под свечением руки этого человека царапина на моей ноге сначала зарубцевалась, а затем так вообще стала неотличима от здоровой кожи.

Хотя седой, но по ширине плеч он кое-как сюда помещался. Да и морщин нет. Но о возрасте это ничего не говорит.

– Здравствуйте и спасибо, – пробормотал я, но понял неприятный факт, – я трубу не могу отпустить, руки не слушаются.

– Понял, сейчас, помогу, – произнёс мужчина и небольшой медной палкой отцепил мои пальцы по одному от холодной металлической подводки.

– Вы меня спасли? Что с пальмой, Вы её убили? – спросил я, пытаясь пошевелить ладонями, но пока вообще не ощущая их.

– Я? Мою драгоценную буйную осоку? Первый удачный экземпляр? Я тебе что Ова, мальчик? – вытаращил на меня глаза мужчина, а тут я понял, что он вообще-то по габаритам ещё крупнее, чем мне показалось.

– Простите, – выдавил я, неизвестно за что извиняясь.

– Ладно, всё в порядке. Ты мне скажи, что ты делал с момента, когда Ова тебя сюда доставила.

– Кто? Что такое «Ова»?

– «Ова» – это сумасшедшая бабка, разжалованная до майора за свою лень и пофигизм. А ещё она кровосос.

– «Майор Ова»? Майорова?

– Да, эта тупая и жестокая ненавистница чужих экспериментов не блещет разумом. Была генералом – псевдоним Генералова. Разжаловали до капитана – стала Капитан Ова.

– И выглядит она на десять-одиннадцать лет? – уточнил я.

– Она умерла, когда ей было двадцать. Просто она недоедала, да и жила в те далёкие времена, когда о полноценной пище было сложно мечтать. Вот головушка развития тоже не дала, – проворчал мой спаситель, дёрнулся и исчез из дверного проёма.

Я осторожно последовал за ним. Вдруг вернулась пальма, а человека надо воплотить как можно быстрее…

Оказалось, что двухметрового детину спиной вниз за воротник держит «Майорова» и смотрит ему в глаза.

– Не раскрывай лишней информации, а то сотру твои цветки на хмели-сунели полковнику, – процедила «девочка».

– Не смей! Пусть они вкусные, но я не закончил эксперимент! И вообще, отстань, старушка, я в печали. Ты убила единственный удачный образец, – заявил великан.

Ова его отпустила, и тот ударился головой о каменный пол. Вроде бы, выжил, а вот пол потрескался. Э, из чего его черепушка?

– Майорова, так ты охраняла меня? – спросил я.

– Ой, Грязев, завались, не видишь, взрослые разговаривают? – произнесла мелочь. – Я и так из-за того, что ты довёл каким-то образом сорняк Лешего до безумия, ногти обломила об эту тварь. Теперь хоть снова в обитель идти, чтобы Алла Игнатьевна мне помогла их обработать.

– Понятно, так значит Вы – Леший? – спросил я великана, что потихоньку вставал.

– Так-то я Лёша из древесного племени, но так сложилась жизнь, что нарекли меня Лешим. А всё потому что я маму не слушал и по лесу гулял во время набега кочевников. Вот господину и пришлось меня поднимать из мёртвых. Ох, грешный я человек, скольких иродов в тот день своими руками поломал да жизни лишил. Так, Ова, а ты ощущаешь эту хрень? – неожиданно прекратил словесный поток великан.

– Чё? – развёрнуто переспросила невысокая блондинка, которой якобы двадцать лет, хотя я максимум бы дал двенадцать.

– От мальчишки прёт аура, от которой я перестаю фильтровать свой свист.

– Да он просто некромант.

Великан повернулся ко мне: