Князь Ядыгар (СИ)

– Коли милостевец наш, владыка Макарий прикажет, так и быстрее смогем, – смиренно произнес монашек, пряча берестяную грамотку за пазуху. – За таку красоту пол рублев готовь к сроку, – видя удивление на моем лице, чернец начал пояснять. – Доску таку великую сготовить надо, левкас рыбий надо, а камений драгоценных сколько потрибно и не счесть! Павлиний камень, лазурик и бевец також готовь, а они грошей больших стоить, – словно обидевшись на мое неверие, монашек начал загибать пальцы. – Там копейка, здесь копейка, так и пол рублика набегать.

«Нормально так. Тут за три рубля можно неплохой домишко приобрести, чуть ли не с хозяйством... Хотя, черт с ними, с деньгами! Лишь бы за дело мастер взялся». С этой мыслью я вынул из своего кошеля еще пару медяшек и, преувеличенно медленно высыпая их в коробок для сбора подаяния, заглянул в глаза монаху.

– Ты лучше, отец, вот что мне скажи, – тот вновь скосил глаза внутрь своей кубышки. – Есть там среди ваших мастеров такой мастер, икона с его рук вышла настоящей. Ну, понимаешь, живой должна быть, как настоящая!

К сожалению, только выпалив все это, все свои «хотелки», я вдруг споткнулся. «Чего это я? Б...ь, сколько с иконами в салоне работал, а тут все забыл. Какая, к лешему живая? Какая настоящая? Иконописцы же все по канону пишут. У них ни на шаг нельзя отойти от правила. Выйдешь за линию и все, ты еретик! Хотя, подожди–ка, правила уже действуют или нет? Не помню толком–то... Хотя старик кажется волком уже смотрит».

Однако, уже было поздно «пить боржоми»! Старик как–то весь подобрался словно дикий зверь перед прыжком. Выставил свою козлиную бороденку вперед и рост раскрыл, видимо, чтобы обложить меня. Правда, сдержался все–таки.

– Мы, прости мя Господи, по старине все пишем. Как деды наши, лики святые писали, також и мы пишем, – с гордостью произнес он. – Коли же тоби что иное нужно, али богохульство какое, – красный огонек сверкнул у него в глазах. – То прочь поди... Слышишь?!

Старика, конечно, пришлось успокаивать, а то так ославит так, что линчуют.. В кубышку его еще закинул пару-тройку монет. Затем вновь упомянул про знакомство с митрополитом Макарием.

– … Да разве владыка ваш с еретиком каким стал бы водиться? Он же меня в палатах принимал, яствами угощал, – огонек в его глазах стал вроде затухать. – Ты же меня не правильно понял, отче. Я говорю, такая икона мне нужна, чтобы за душу брало. Вот, чтобы прямо здесь все пело, когда на лик Божьей матери смотреть буду.

В конце концов, мне удалось убедить чернеца в том, что ни какого злого ил иного богохульного умысла не было в моих словах и мыслях. Монашек, после очередной монетки, даже лично согласился подыскать самого талантливого мастера, у которого «кисти аки сам Господь направляет». Распрощавшись с ним, я направился обратно, когда меня неожиданно осенила еще одна мысль. «Чего же это я творю-то? Икону заказываю, книги с миниатюрами ищу. Зачем? У меня же под боком был художник... Б...ь, вот же я олух! Питер Брейгель! Он же уже нарисовал одну картину – портал, значит, может нарисовать и другую!». От этой простой мысли я аж потом начал исходить. «Надо же про Брейгеля забыл!». Чертыхнувшись на свою забывчивость, я кликнул идущего рядом, как и всегда молчаливого, Ису:

– Ты, этого англичанина, помнишь? Ну, черного такого, худого как перст, что вечно с котомкой своей носился?– лишь с третьей попытки до татарина дошло , про кого я спрашиваю. – Да, тот самый, что с английскими моряками прибыл. Видел его где–нибудь? Я же знаю, ты вечно в кухарской отираешься, а там все новости первыми узнают.

А Иса, действительно, частенько наведывался в кухарскую. Правда, не еда в царской поварне интересовала его, а одна пышногрудая и черноглазая деваха с косой, достающей до самых ее пят. Именно из–за нее мой угрюмый слуга там и пропадал.

– Видел, мой хан, – кивнул Иса. – Вчера только и видел. Уезжать он собирался.

– Как уезжать? – опешил я от такой новости. – Почему уезжать? Он же портрет царя собирался рисовать, деньгу заработать, – я был в полном недоумении. – А-а-а... Проклятье! Я же ему за картину уже отвалил золота столько, что ему до конца жизни хватит, если по дороге домой не прирежут. Б...ь, своими же собственными руками себе подлянку сделал! Красавец!

Глава 15 + Эпилог

Отступление 27

Новгородская летопись [отрывок].

«... И повелеша Великий Государь составити опись свово царства, вписати всю землицу, реки и речки, озера, горы в великий чертеж. Воеводам, наместникам и господарям след сбирати людишек мастеровых, рудознатцев добрых и воев в походы во все свои земли. Послам, гостям купеческим след слати грамотки о царствах соседних, об их землице, урожаях, мастеровых.

… Упоминати след и о чужих реках, стоянках на них, удобных для судов. Писати про глубины в тех дальних землях, про питьевые источники и колодцы, про перевалы и проходы в горах и пустынях. Говорити же об этом с чужими не след. Кто також языче распускати станет, то след сажати его на хлеб и воду в темницу».

Отступление 28