Князь из будущего (СИ)

Бургундские земли закончились, они прошли их спокойно. Ведь торговля с вендами находилась под покровительством самого майордома Варнахара II, чью власть в этих землях не оспаривал даже сам король. Но удержать от бесчинств алеманских графов и местную знать можно было только сильной охраной, связываться с которой отряды германцев не рисковали. Они ведь хотели грабить, а не воевать. Тем не менее, найти повод для мзды они не забывали, а потому встреча со стражей всегда становилась испытанием. Тем более, когда в обозе ехала нечестивая статуя, плотно упакованная в солому и холст, и евнух, провезти которого по землям Галлии было не легче, чем негра из экваториальной Африки. И если его вид просто цеплял глаз, то стоило ему раскрыть рот, как любая деревенщина понеслась бы к старосте-центенарию (2), чтобы рассказать про этакое диво. Именно поэтому Стефан притворялся монахом, принявшим обет молчания.

- Это кто такой? – ткнул в него грязным пальцем стражник графства Аргенторат, который алеманы, жившие здесь, называли на свой лад – Штрасбург, город у дороги. Просто и незатейливо. Такими же незатейливыми были тут люди, острым глазом лесного охотника выцепив чужеродной элемент в купеческом караване.

- Это слуга божий! – Григорий двинул на стражника коня. Он вытащил из-за пазухи большой крест, и тот повис поверх туники. – Я пресвитер Григорий. Еду нести слово божье в дикие земли. Этот человек едет со мной. Прочь, нечестивец, или я тебя сейчас прокляну!

Стражник испуганно отпрыгнул в сторону, и достал языческий амулет, призывая в помощь Водана. Христианином он не был, но попов опасался, считая их чем-то вроде сильных колдунов. Он так и смотрел вслед каравану, пока тот не скрылся за горизонтом.

- Ишь, ты, работает! – восхитился Григорий. – Я же принял не только плохое, что связано с церковным саном, но и все хорошее тоже.

- Ты же священник, Григорий, - с насмешливой укоризной сказал Стефан.- Тебе нельзя лгать. Грех это!

- И когда это я солгал? – удивленно спросил его парень. - Я рукоположен в сан? Рукоположен! Ты едешь со мной? Едешь, мы даже с тобой болтаем. Этот воин нечестивец? Еще какой! Даже не сомневайся в этом!

- Но ведь я не слуга господа, - поправил его евнух. – Я слуга императора.

- А разве император не служит делу господа? – парировал Григорий.

- Наверное, служит, - в задумчивости почесал нос Стефан.

- Если император служит господу, а ты служишь императору, значит, ты тоже служишь господу. Логично?

- Логично, - кивнул Стефан. – А ты ловок спорить.

- А почему тебя волнует моя ложь? – с интересом спросил Григорий.

- Меня это вообще не волнует, - пожал плечами Стефан. – Я же слуга Августа. Если нужно солгать для блага государства, я сделаю это, не задумываясь.

- Тогда прими мой совет, Стефан, - внимательно посмотрел на него Григорий. – Когда будешь разговаривать с князем, пусть твой рот не покинет даже слово лжи. Среди воинов лгун не считается человеком, они им брезгуют, словно он прокаженный. И если ты хоть в малости солжешь своему брату, то ты лишишься брата в тот же момент.

- А разве сам князь никогда не врет? – удивился Стефан.

- Врет, конечно, - ответил Григорий. – Но только если это нужно для блага нашего государства. А раз это нужно для блага нашего государства, то это дело хорошее и даже немного богоугодное. Понял?

- Понял! – ответил совершенно ошарашенный этой убийственной логикой Стефан. – И еще я, кажется, понял, почему он именно тебя сделал пресвитером.

1 Искаженная фраза Джона Болла, английского священника во времена восстания Уота Тайлера.

2 Центенарий – староста, руководивший округом, с которого выставлялось сто воинов-ополченцев.

Глава 19

Большой Торг удивил Стефана. Не поразил, именно удивил. Жителя столицы мира невозможно было удивить рынком в диком лесном захолустье. Но это только вначале. После пришло осознание того, что тут творится нечто немыслимое для варварского княжества. Ровные ряды прилавков, бдительная стража, которая не вымогала мзду, и бани, в которых можно было помыться, убили его просто наповал. А еще Стефан увидел выстроенную наполовину небольшую крепость из тесаного камня, и это лишило его дара речи, погрузив в глубокую задумчивость. Долгие месяцы он готовился к этому путешествию, тщательно обдумывая каждое слово и каждое будущее действие, но теперь понимал, что все это было бессмысленно. Он готов встретиться с братом, но совершенно не готов встретиться с архонтом склавинов, который в состоянии так организовать торговлю и строить каменные города. Этого вообще никто не умел делать в западной части света. Германцы паразитировали на римском наследии, больше разрушая его, чем сохраняя. Тут же все было сделано с нуля. А еще Стефана поразили трупы казненных разбойников, которые украшали торговый путь прямо от того места, где начинались земли баварского герцога. Тот тоже начал ценить то, что имеет, и тщательно охранял купцов, главный источник пополнения бюджета.