Князь Изгой

В качестве наполнителя для арочных ледовых «окон» попробовали волокна конопли. Вышло неплохо. Блоки и плитки в семь раз прочней ледяных! Таяли медленней, а света пропускали немногим меньше, чем чистый лёд. Гибкость, в сравнении с «хвойным», вариантом увеличилась в пятнадцать раз, а про обычный лёд и говорить нечего. Во всяком случае лёдоконопляную плитку сгибали под углом девяносто градусов и ничего ей не было.

Деревянные формы для литья пластин и чистых ледовых блоков смазывали конопляным маслом, а для регулирования влажности или вентиляции оконных блоков оставляли продухи. Чтобы их сделать в формы перед заливкой вставляли выточенные из дерева и смазанные жиром стержни, а после застывания выбивали. Для «окон» и световых колодцев использовали как чистый лёд, так и композит.

Работа шла споро. Широкая тура,[2] сколоченная из брёвен, опиралась на три фермы, установленные на грузовых санях, а те тянули по заранее отлитым ледовым колеям. Некоторые элементы тур и шаблоны, по которым выкладывали стрельчатый архивольт,[2] отлили из пайкерита. Удобный материал, что ни говори. Можно пилить, рубить, даже гвозди в тот вбивать. В моё время из него чего только не строили, от отелей и сорокаметровых соборов, до лодок и кораблей, да и здесь всякие козлы, да подкладки, да шаблоны сподручней из льда отлить, чем из дерева рубить.

Блоки подавали на туру малым журавлём, а перед укладкой, для лучшей сцепки, прокатывали шерстяным роликом, смоченным в тёплой воле. Прозрачные оконные блоки комбинировали со снеговыми. При хорошей погоде, за день, до пятнадцать метров свода укладывали.

Снеговые дома чем хороши? Тем, что чем крепче мороз на улице, тем в них теплей. Пять-шесть градусов внутри всяко было. По сравнению с карачуном на улице, тропики. Бывало, селяне заходили в недостроенные ангары крестились, а кто-то и за кресты-амулеты хватался. Вроде и свод не стеклянный, и в снежные городки все играли. Во всяком случае остатки такого я в Новосиле своими глазами видел.

— Не токмо лопари такие строят, — объяснял я им, — ведомо ли вам, что ежели гости в голой степи в снежный буран попадают, они в снегу норы роют. А в тех, самый лютый мороз пережить можно?

— Тако и есть, Прохор.

— Вот ты Гнат, давеча сказывал, что на медведя ходил. А где он, по-твоему, зимует?

— Знамо где, в берлоге.

— А берлога та где? Не в снегу ли? Снег, словно пух тепло Солнца в себе держит. Днём его собирает, а ночью выйти наружу не даёт. Вот ежели бы мы целиком терем изо льда сладили, то тогда холод нас до самых костей пробрал.

— Выходит, Прохор, что малые оконца из льда токмо чтобы свет в дом пускать, да дом не сильно захолаживать?

— Верно то, Гнат.

— А опилки, да хвоя к чему?

— Так чтоб крепче было и не таял лёд, то не снег…

Кивали, соглашались с доводами… Но чувствую, не убедил. Мистическое мышление, чёрт его побери. Внутри высокого ангара со стрельчатым сводом слишком много пространства, не в каждом соборе такое увидишь. Светло, словно на улице. Свод лучится. Уложенные в шахматном порядка ледовые блоки причудливо преломляют лучи, создают непередаваемую игру солнечных зайчиков. Кто входил в первый раз обычно открывал «варежку» и подолгу рассматривал игру света. Чудно же! Признаться, и сам подобного эффекта не ожидал. Для местных же, после крестьянских изб с их низеньким потолком это светопреставление полный разрыв шаблона.

Низкий вход не делали, а чтобы обеспечить постоянный приток насыщенного кислородом воздуха в торцы закладывали деревянные трубы, с заглушками, для ручного регулирования. При входе в тамбур, камышовые маты поднимали как жалюзи, по направляющим, а вторую «дверь» аналогичной конструкции ладили из войлока. Нашли мне мастера, что умел шерсть валять. Для ускорения вычесывания, сбили ручной барабанный кардер.[2] По моей подсказке, в горячую воду добавляли немного мыла, ибо его раствор значительно уменьшает трение между волосками шерсти, а под воздействием сжимающих и давящих движений ладоней они располагаются в толще материала так, как их ни за что не удалось бы расположить в сухом войлоке.

На шерсть планов громадьё — валенки, одежда, ткань. Только не сейчас, не время. И так на одни пологи две недели ушло. Без машин как-то кисло всё выходит и дорого.

Глава 11

Рана на затылке затягивалась быстро, всё благодаря бабке-травнице. Отвары та варила отменные, повязку пропитывала настоями трав, которые здорово отёчность снимали и приглушали боль. Хоть и отдали золотой, решился лично проведать, отблагодарить. Корысть есть, но самая маленькая, хочу рецепт выведать, пригодится, хоть и путь дальний предстоит.