Князь Изгой

— Пошто столпились, а ну живо за работу! — прикрикнул я на мужиков, греющих уши рядом.

Куда дело идёт, ясно как божий день. Кто-то из местных стуканул, вот и явились представители двух ветвей власти по мою душу, только ордынского таможенника не хватает. Прогрессорства с гулькин нос, а проблем уже… Делать нечего, или взятку давать, или придётся ноги делать. Да ежели бы только тиун один, а тут целая делегация. Вангую, святой отец этого тиуна за шкирку притащил для острастки, а не наоборот. Чёрт бы побрал эту ревизионную комиссию!

— Велика ли продажа с городников? — обратился я к тиуну.

Он закатил глаза, начал что-то бубнить и загибать пальцы.

— Токмо из любопытства спрашиваю. Мне до них дела нет. Я ряд с ними заключил, на рубль новгородский. Отчего они тебе померное не платили, не моего ума дела.

Тиун, было обрадовавшийся, сник.

— Не токмо тебя городники надули, мне они и половины оговоренной работы не сладили. За промыт городников даю двадцать пять резан, четверть овса, да два барана.

— Маловато овса будет. В амбаре твоём, почитай три окова, — мгновенно среагировал тиун.

— Да не мой то овёс, а Богдана. Тута почитай всё его. Коли не хочешь, отдам продажу токмо за сани, да заповедь, а с городниками сам разбирайся.

— А скоро ли Богдан будет? — забеспокоился тиун таким поворотом.

— Не ведаю то.

— Ну ежели так… Пожалуй, возьму. Невелика та вира.

Тиун невольно принюхивался к ароматам горячего мяса из «столовой».

— Святой отец, — я делаю театральную паузу и тяжело вздыхаю, — грехи мои велики, и посему приму от вас должное наказание, токмо учтите, гость я из далече, обычаев земли Новосильской не ведаю. Делаю задумки по-свойски, оттого и слухи дурные проистекают. Вот те же дома снежные в нашем погосте каждую зиму ставят, а лопари и вовсе живут тама с малыми детьми. Удумал я их от нужды великой. Нету гривн, дабы платить за добрые дома. Нету! — я демонстративно развел руки.

И ведь не врал. Были бы, нафига мне с ними заморачиваться.

— Юлишь ты, Прохор. Аки волк в овечьи шкуры рядишься.

Ничего не ответив на его слова, я подошёл к их саням, что уже привезли в лагерь и начал их постукивать, да пробовать порядком подгнившие полозья на прочность.

— Сани то погляжу у тебя худые. Опасно. Того и гляди развалятся. Не дело священнику на таких ездить.

— Это да, — вздохнул Лаврентий, — не жалуют наш монастырь миряне.

— Как добрый христианин пожертвую монастырю добрые сани и семь десятков свечей из белого воска. Отмолите грехи мои, а, святой отец? За одно механикус освятить треба, да избы обычные и… снеговые.

— Грехи твои хоть и не велики, токмо больно их много. Ежели добавишь два десятка венчальных свечей[2] и …

— Три десятка крестов бронзовых малых, да один большой, — закончил я, пристально глядев при этом на его крест.

Последние слова оказали живительное воздействие на лицо отца Лаврентия, вернув тому благообразное выражение.

— Сие благое дело, Прохор. Вижу, не потерян ты для матери церкви.

— Святой отец, да что же мы во дворе стоим? Прошу в дом. Тама и стол накрыт. Не богато, но како есть! Ужо не взыщите…

* * *

Осенние и зимние торги на Руси обильны мясом. В это время стоит оно сущие копейки, особенно, когда начинаются забои после окончания рождественского поста. Причина банальна — у селян нет достаточного числа кормов. Покосы, в среднем хозяйстве, занимают не более десятой части от посевов жита. Летом большая часть скота на вольном выпасе, а ручная заготовка трав далеко не всем под силу. Оставляют обычно коров на молоко, телят малых, да быка на развод, прочих же — под нож.

Купленные на торге бычки давно съедены, а запасов сена и особенно, овса много осталось, их то и обменял на убой по выгодному курсу. Мясо чуть ли не в четыре раза дешевле, чем в городе вышло. Из Ивани, да из соседней Лозовки привезли девять бычков, три свиньи и полсотни гусей. Ко всему два браконьерских лося за «копейки» взял. Шкуру, да требуху селянам, себе кровь, рога с копытами на клей и мясо. Кровь, как и кишки в местной кухне практически не используются. Люди лишают себя такого удовольствия как кровяная колбаса, а ведь приготовить её легко. Кровь, яйца, гречка, сало, молоко, лук, чеснок, да специй местных и, конечно, кишки свиные или говяжьи. Наши работники уже ознакомились с борщом и котлетами из рубленного фарша, но кровянка понравилась им куда больше. Особенно, если помалкивать из чего она сделана. Дёшево и сердито.