Князь Китежа

За серебряные предлагали вполовину меньше, зато задания выглядели более-менее адекватными. И что немаловажно, ограничивались Китежем, или ближайшими предместьями — расколдовать родича, починить семейную реликвию, провести брачный обряд.

Медные казались самыми простыми — снять порчу, принять роды у коровы, приструнить барабашку, заговорить мужа от пьянства, но и платили в основном тем же, что выращивали на огороде. Так что пришлось сосредоточиться на среднем уровне сложности и поискать наиболее подходящий вариант. Но как оказалось, самые козырные уже разобрали конкуренты, а нам оставили либо наиболее замороченные, либо самые дешевые.

— Чего и стоило ожидать, — Яра подбоченилась. — Перед экзаменами с доски все толковое сметают за секунды. И что теперь делать? Свадьбу за двести рублей сторожить? Или сапоги-скороходы латать за сотню?

— Не знаю, — я пожал плечами и тут же вспомнил свой игровой опыт с так называемыми «дейликами» — заданиями, которые обновлялись каждые сутки. — Может, просто прийти утром? Глядишь, чего интересного повесят.

— Тут еще затемно побоище устроят, — фыркнула полудница. — Неужто думаешь, что школяры в очередь встанут или жребий бросят?

— Тогда давайте еще подождем. Глядишь, какое дельце прямо сейчас наклюнется.

— Угу. С твоей-то удачей?

Я порылся в карманах и достал последние червонцы.

— Тут кафе неподалеку — посидим, пока не стемнеет, и заодно решим, что дальше делать.

— Кафе? — Яра закатила глаза. — Ты что, ребенок? Тогда уж кабак. Мне надо как следует надраться, чтобы не придушить тебя прямо здесь.

— Кабак — так кабак.

Но не успел я и шагу ступить к ближайшей питейной, как кто-то заголосил что есть мочи:

— Караул! Спасайтесь!

Орала лоточница и указывала пальцем в небо. Ее соседи и просто случайные прохожие запрокидывали головы и тут же неслись наутек, разбрасывая товар и сшибая лавки. Я выбежал на середину опустевшей мостовой и заметил в алеющей выси прекрасную востроносую ладью о трех мачтах, что медленно падала с причала воздушной верфи.

Падала очень медленно, словно тонула в соленой воде — отчетливо видел, как трещали и лопались канаты, а из прорех в недостроенной палубе сыпались инструменты и доски. Однако ни малейшего повода для паники не было — верфь висела над озером, а значит, падающий строго вниз корабль никак не мог задеть город.

Разве что рыбакам достанется, но с такой скоростью они вполне успеют уплыть на безопасное расстояние. Лишь спустя пару минут раздался оглушительный треск и шелест волн, после чего с высоты донесся гулкий звон набата.

— Это вообще нормально? — я указал себе за спину — как раз туда, где грохнулся парусник.

Спутницы одновременно покачали головами.

— Что же, — на лице сама собой возникла самодовольная улыбка. — Тогда все это выглядит, как работа для колдуна. И что ты там говорила про мою удачу?

Глава 8

— Айка, — я протянул лешачихе червонец. — Иди домой и угости маму чем-нибудь вкусным. Мы заберем тебя, как только закончим.

— Слушаюсь, хозяин, — она сложила ладони на животе и смиренно поклонилась.

— Можешь не… — хотел ее одернуть, но в последний миг передумал — в конце концов, я вытащил ее из задницы, так что пусть для приличия изобразит покорную служанку. — А хотя, так даже лучше. Все, не скучай.

— Будьте осторожны, — холодно, но искренне попрощалась она.

Я же отдал последние деньги за прокат ковра-самолета и с опаской сел на цветастую ткань. Ощущения были такие, будто ковер лежал на палубе катера — вроде держался ровно и твердо, но в то же время покачивался на ветру.

— Хочу тебе напомнить, — Яра села напротив и взяла вожжи, — что светлые чувства — крайне поганая подпитка для Тьмы. Хуже того, они ослабят тебя и сделают уязвимым. Поэтому сразу заруби на носу — никаких любовей и нежностей, только похоть и разврат.

— Да не влюбился я ни в кого. Просто захотел помочь.

— Это — тоже светлое чувство. А теперь держись крепче.

— За что?

— За что придется.

Ярослава резво натянула вожжи, и ковер рванул вверх почти что под прямым углом. Хвала богам, успел обхватить спутницу за талию, но ускорение было столь велико, что я вытянулся в полный рост, а суставы заныли, что на той дыбе.

Уж не знаю, с чего полудница взяла такой разгон — то ли хотела обогнать соперников, то ли решила меня проучить. Благо верфь парила невысоко — меньше чем в километре над землей, и все равно за короткий полет я испытал такой букет чувств, что никаким американским горкам и не снилось.

— Странно, — девушка прикрыла лицо колдовским щитком. — Никто не летит вниз.

— Наверное, верфь закрыли до расследования.

— Это ж что там тогда случилось?

— Не знаю. Главное, чтобы хорошо заплатили.

— Это уж точно, — хмыкнула она. — Готовься, я приземляюсь.

Верфь напоминала огромный бревенчатый плот, условно разделенный на три части. От первой отходили три длинных пирса, перед которыми стояли ребра стапелей, тянущиеся прямо из высоких ангаров.