Князь Китежа

— Какое бесстыдство, — она невольно прикрыла выпуклости предплечьем, словно те оказались полностью обнаженными. — Мне еще никогда такого не говорили!

— И вот к чему это привело. Порой мне кажется, что ты оказалась не на своем месте. Если бы я жил среди атлантов, меня бы тоже считали тощим карликом и вряд ли осыпали комплиментами.

— Ну… не знаю насчет атлантов, но вы кажетесь мне… весьма… благоприятным для созерцания.

— Благоприятным для созерцания? — я устало усмехнулся. — Да уж, так и меня еще не хвалили. Но если я благоприятный для созерцания, то ты — просто огонь. Огонь, что распаляет угли в моей кузне и заставляет молот вздыматься все выше.

— Прекратите лить скабрезности! — Фрида вздернула носик. — Иначе мне придется дать вам пощечину!

— Это не скабрезности, — я откровенно ее подначивал, наблюдая, как ржавый закат пылает на покрасневших скулах. — Это метафизическая гномья поэзия. Когда я вижу зев твоего тигля, мне хочется немедля наполнить его расплавленным золотом.

— Хам! — она несильно замахнулась, а в последний миг и вовсе почти остановила руку, отчего получился не удар, а нежное прикосновение. — Вот вам.

Похоже, недостаток скорости йотунша решила компенсировать временем воздействия — и держала ладонь на щеке куда дольше необходимого. И не скажу, что мне это не понравилось, хотя чувство возникло специфическое, когда здоровенная бабень на полголовы выше гладит по лицу.

— Только и всего? Тогда позвольте еще одну виршу — про горн и слиток.

— Боги! — выпалила Яра. — Вы еще совокупитесь прямо на крыльце!

Фрида отдернула руку, как от горячего чайника, и смущенно отвернулась.

— Простите. Что-то мы и в самом деле заигрались. Пора готовиться к приему, коль уж вы намерены его посетить.

Я набрал Ягу, обрисовал суть вопроса, и полчаса спустя позвонил водитель и сообщил, что доставил к воротам все необходимое. Пока забирал товар и собачился со стражниками, Айка немного наштукатурила великаншу в лучших традициях строгой госпожи и собрала волосы в пышную прическу в древнегреческом стиле. Нужно ли говорить, что с темной сурьмой на веках и губах Фрида выглядела просто потрясающе.

— Не слишком ярко? — она повертелась у зеркала. — Я похожа на варвара.

— Как будто это что-то плохое, — я зевнул в кулак. — Пусть сразу знают, с кем имеют дело.

— Почти стемнело, — девушка с тревогой посмотрела в окно. — Обычно я не выхожу из дома так поздно. Но отца все еще нет, так что…

— Он еще работает?

— Скорее всего. Утром прилетят последние корабли. Папе кровь из носу нужно вернуться в столицу с великим открытием. В последние годы его изобретения не пользовались особым успехом. В клане уже начали роптать, что Фродгар растерял удачу.

Ну да. Не можешь придумать свое — сопри чужое. Вслух же я сказал:

— Ты уже взрослая. И можешь сама решать, когда и куда идти.

— Можешь встать? — к нам подошла лешачиха со стопкой белой ткани, на которой лежали пара охотничьих кинжалов, ножницы и нитки. — Я брала уроки у кикиморы — думаю, должно получиться.

Фрида послушно встала посреди гостиной.

— Хорошо, — Айка пристально осмотрела фигуру. — А теперь раздевайся.

— Зачем? — глаза хозяйки округлились.

— На съем мерок нет времени. Буду шить прямо на тебе.

— Помощь нужна? — ехидно спросил я. — Могу подержать что-нибудь.

— Вон отсюда, — проворчала великанша и надула губки. — Совсем распоясались.

— Я знаю. И тебе тоже не помешает.

— Вон, сударь. Вы мне нравитесь, но не настолько.

Я ушел в кухню пить чай, пока в соседней комнате что-то свистело, трещало, шелестело, а Фрида то и дело испуганно ойкала. Час спустя я увидел результат и едва не обомлел, не ожидая от лешачихи такого мастерства.

Она превратила отрез хлопка в юбку — с одной стороны длинную, а с другой почти полностью обнажающую ногу. Грудь же прикрывал легкий топик на одной лямке, похожий на разрезанную поперек тунику. Края украсило золотое шитье в виде ромбов и углов, придав одеянию царственного величия.

— Боги, — Фрида стыдливо прикрыла плоский живот с заметно очерченными кубиками. — Я в таком даже в термы бы не пошла.

— И зря. Выглядишь сногсшибательно.

Йотунша отвернулась:

— Раньше я думала, что вы хвалите меня из жалости. А теперь думаю, что вы со мной флиртуете. И даже не знаю, что из этого хуже.

— Ну, у тебя будет время подумать. Утром мы расстанемся — вероятно, навсегда.

Подруга едва заметно вздрогнула и кивнула:

— Вы правы. И я не найду покоя, если из-за моей оплошности вы провалите экзамены. И все же… я боюсь. Атланты известны своей любовью к разного рода непотребствам. Одни только вакханалии чего стоят. Вдруг Эллан устроит нечто подобное?

— Если тебе что-то не понравится, мы сразу же уйдем.

— Обещаете?

— Даю слово. Я пытаюсь научить тебя защищаться, а не подавить и размазать твои чувства. С этим, увы, и без меня справились.

— Тогда идем, — девушка слабо улыбнулась.