Князь Крымский, и прочая, прочая...

Скоро в апреле на всем протяжении очистятся ото льда реки Дон, Волга, Кама. И первые караваны судов начнут прибывать к Крымскому полуострову. Интенданты, когда узнали, что купцы будут принимать активное участие в снабжении армии и флота, зароптали. Расценки у старообрядцев за один пуд клади оказались ниже, чем у них. С моей негласной подачи командиры воинских команд начали бить по рукам с ними. Ведь деньги за доставку провианта и огневого припаса платили непосредственно командиры. Благодаря этому ходу сразу вскрывались коррупционные схемы. Если командир по прежнему продолжал работать с интендантами, значит, был с ними в доле. Будем разбираться с такими ухарями по ходу дела. Господам жандармам тоже хочется повысить свои показатели по задержанию мздоимцев. Мне и без воришек хватало дел. Удивительно, как я ни старался, но не мог ускорить строительство новых бастионов у Севастополя. Даже адмиралы были уверены, что ничего страшного не произойдет. Ну, поплавают союзники по Черному морю, попугают немного нас, да и уплывут восвояси. Ведь не дураки же они в самом деле, чтобы свои жизни на турок отдавать? Это нонсенс. И вообще это просто смешно, что бы враг посмел высадиться на русский полуостров и напасть на Севастополь с суши. Зачем, господа? Даже энергичный генерал — лейтенант Тотлебен, как ни пытался, а, ускорить начавшиеся работы по устройству оборонительных сооружений не мог. Флот и армия не спешили выделять своих людей для строительства укреплений. Да, и честно говоря, работали спустя рукава. Жареный петух пока не клевал в ягодицы. Одни лишь саперные части, привычные к обустройству позиций, более — менее проявляли внешний энтузиазм. Даже доблестные моряки откровенно расслабились после оглушительной победы в Синопе. Флот пожгли, потопили, несколько кораблей захватили в виде трофеев. Все турецкие пороховые погреба и цейхгаузы выгребли подчистую. Пушки вывезли, поднимали даже с затонувших фрегатов. Ядра и пули целыми трюмами привозили. Даже древние пики и ятаганы забрали. Да и прочего добра вывезли видимо — невидимо. До сих пор многое на открытом воздухе свалено. Места в складах не хватает. Вдобавок к этим проблемам, я объявил о подготовке к большим маневрам. Засидевшиеся и погрязшие в рутине казарменной жизни батальоны, начали чихвостить, на чем свет стоит, светлейшего. Вот свалился на нашу голову! Жили тихо — мирно, и тут на тебе! То ему надо бастионы возводить, то теперь учения проводить. В дополнение ко всему начали прибывать ратники, коих надо обучить воинскому делу. И вот это застоявшееся болото мне надо было расшевелить. Поэтому нет ничего лучшего, чем обычные пинки. Как говорится, дешево, надежно и практично. Никто даже мысли не допускал, что уже этим летом вражеские полчища будут топтать землю Крыма. Ситуация напоминала сорок первый год до мельчайших деталей. Ежли неприятель осмелится напасть, наша доблестная русская армия напрочь разобьет их! В этот раз я решил ошибок прежнего князя не повторять. Организовал объединенный с Черноморским флотом штаб. Свалил на них всю самую черновую работу по подготовке планов на отражение атаки неприятеля. Это сразу позволило ускорить и облегчить подготовку к войне. В основе успеха лежит незримая для обывателя работа штабных офицеров. Война любит расчет и планирование.

Все же мои усилия начали приносить хоть какой — то результат. Заржавевшие колеса с жутким скрипом начали потихоньку проворачиваться. Топографы обещали к началу лета подробно снять карты местности, где я ожидал, будут происходить основные действия. Плюс к этому озадачил создать точный макет местности в мельчайших деталях. Теперь топографы на меня смотрели голодными волками. Только зубами не клацали. Ту работу, которую они шаляй — валяй делали несколько лет, им надо было закончить за считанные месяцы.

Я регулярно инспектировал строительство укреплений Севастополя. Эдуард Иванович Тотлебен, казалось, там дневал и ночевал. Мои постоянные пинки, и его настойчивость стали приносить первые результаты. По крайней мере, контуры укреплений просматривались. Здесь же лежали доставляемые купцами бревна и доски. Что бы не разворовали, пришлось ставить охрану. Со строевым лесом в Крыму напряг. До него пока очередь не дошла. Генерал стоял в окружении инженеров и рассматривал схему будущих укреплений. Заметив меня, тяжело вздохнул.

— Добрый день ваше сиятельство, — кивнул он безо всякого энтузиазма, — опять будете учинять разнос. Увы, людей мне не дают по прежнему. Находят сотни разных причин.

— Уважаемый Эдуард Иванович, тогда уж этот день не совсем добрый для вас, — усмехнулся я, — скорее, день новых трудностей, которые вы будете героически преодолевать. Пройдемте. Я хочу с вами поделиться новыми мыслями. –

Тотлебен опять вздохнул.

— Честно говоря, я уже настолько привык, что вы подкидываете новые сложности. Не помню дня, когда вы обходились без этого.

— Сегодня здесь работает тысячи две?