Князь лжи

Хаздор получил послание перед самым появлением этих двоих. Он ничего не успел сделать. Обнаружил их в хрустальном шаре уже совсем близко, у перепутья. Едва-едва успел добраться до брода по юго-западной дороге. Всадников он отправил через город, на север: выбравшись на тракт, они должны были перекрыть беглецам путь к отступлению.

За неделю Сазки успела несколько раз перечитать это письмо. И каждый раз ей хотелось разорвать его в клочья. Из-за этого клочка пергамента погиб её отец!.. Послание, помимо кратких комментариев одного из лейтенантов рендексовской стражи, содержало в себе точную копию другого письма, отправленного в Рендекс из Экфорда, а ещё прежде, в Экфорд — из Миррабата, капитаном тамошней стражи Лассуром Эридельтом.

— Я от Оргала, — негромко произнёс Норбак.

— И что говорит капитан? — безучастным голосом спросила Сазки.

— Хочет, чтобы я стал комендантом.

Сердце Сазки сжалось, но внешне она постаралась сохранить спокойствие.

— Никто не справится с этой работой лучше тебя.

— Не знаю… я не уверен… — Норбак ещё больше смутился. Изложив самую трудную — с его точки зрения — новость, сказал:

— К Бисарих прибыл курьер из Рендекса.

— Где он? — вскинулась Сазки. — Я хочу с ним поговорить!..

— Он не привёз ни одного ответа на твои письма… — Норбак опустил взгляд. — Вернее… все ответы предназначались Оргалу. Они считают, что он теперь… командует. И поэтому пишут ему.

Сазки сжала кулаки так, что побелели костяшки. Её отец погиб, защищая порядок в этом гребаном королевстве. А они, видите ли, не могут выделить полчаса, чтобы написать письмо его дочери. Им всем наплевать…

Её раскалённая добела ярость трансформировалась в гудящую потрескивающую электрическую дугу, которая, как змея, обвила руку. Такое с ней и раньше бывало, когда она выходила из себя.

— Эй, эй!.. — Норбак вжался в кресло и поспешно замахал на неё руками. — Перестань, перестань!.. Ты что делаешь…

Сазки полузакрыла глаза и в очередной раз приказала себе расслабиться. Норбак ни в чём не виноват. Не нужно его пугать. И разносить помещение нельзя. Это ведь всё-таки папин кабинет.

Когда, спустя несколько секунд, она снова посмотрела на свою правую руку, ослепительной молнии там уже не было.

Норбак смотрел на девушку по-прежнему настороженно. Он знал, на что она способна в таком состоянии. Сазки была не менее сильной колдуньей, чем её отец; единственное, чего ей не хватало — это его опыта.

Впрочем, Хаздору и опыт не помог…

— Тебе хоть что-нибудь удалось узнать?.. — спросила девушка спустя какое-то время.

— Да, они говорили при мне.

— И?

— Второй — некто Эдрик Мардельт. Он длительное время зачем-то копался в княжеской библиотеке. Утверждал, что работает на Фремберга Либергхама.

Сазки скрипнула зубами. Только бессмертного здесь ещё не хватало!

— Это правда? — напряжённо спросила она. Если эти двое в самом деле связаны с Хозяином Обсидиановой Башни, как она сумеет им отомстить?.. Под защитой столь могущественной они могут не беспокоиться ни о чём…

— Не знаю, — сказал Норбак. — По крайней мере, он себя за него выдавал. Неизвестно, насколько тесно он связан с Фрембергом… но, похоже, со вторым у них была назначена встреча. Из Рендекса уже отправили письмо в Обсидиановую Башню с просьбой как-нибудь… разъяснить эту ситуацию… но на ответ в ближайшие две-три недели, как ты понимаешь, рассчитывать не стоит. Возможно, бессмертный тут не при чём. Но если нет… я не знаю, что мы можем сделать.

— Убить их, — процедила Сазки. — Пусть они служат хоть трижды бессмертному. Хоть кому.

— Сазки, я понимаю… твоё состояние. Но прошу — не делай глупостей.

— Не указывай мне, что делать! — Лишь колоссальным усилием воли она не позволила бушевавшему в ней гневу превратиться в локальную грозу… в закрытом помещении и в самом деле не стоило совершать таких выходок.

— Сазки, я не указываю, я прошу… — максимально проникновенным, спокойным голосом повторил Норбак. Руки у него при этом, однако, слегка дрожали.

— Иди к чёрту, — процедила она, закрывая глаза…

Когда она открыла их в третий раз, в комнате уже никого не было. И слава Осалогбору, всемогущему Богу Грома, которого Сазки считала своим покровителем. Ещё немного — и она бы точно кого-нибудь убила.

* * *

Прошло несколько часов, за окном стемнело, а Сазки по-прежнему недвижно сидела в кресле. Она словно пребывала в каком-то оцепенении. По щекам текли слёзы, но она не замечала этого…

Как же так получилось?.. Отец был жив ещё совсем недавно, и вот теперь он — мёртв. Кажется, он ещё здесь, в комнате всё дышит им, но его нет и уже никогда не вернуть.

А тот, кто убил Хаздора, тот, кто отнял у Сазки самого дорогого ей человека — жив.

Он едет куда-то на юг, и она ничего не может с ним поделать. С ним — или с ними? Она не знает, кто из них двоих убил его. Наверное, этот колдун. Капитан миррабатской стражи писал, что он очень опасен. «Отец понимал это, и взял с собой столько солдат, сколько успел собрать… — подумала Сазки. — Но всё же их оказалось недостаточно».