Князь мертвецов (СИ)

А вот теперь Митя растерялся! Потому что тот, кто сражался рядом с тобой — пусть ты даже не знал, что он рядом! — заслуживает уважения и памяти. С этим даже при дворе не спорили! Но… но… Это же Ингвар! Сказать — Ингвару! — что тот прав? Проклятье, почему Митя забыл про того городового?

— Я думал, вы недолюбливаете городовых… — только и смог, что промямлить он, сам понимая, что слова его звучат глупо.

— Недолюбливаю. Но должное — отдаю! Да и разве только он там был? Пока уланы подоспели, многие дрались, да и сами уланы — сколько там офицеров, а сколько вчерашних крестьян? Которые тоже дерутся, только ничего за то не получают! Даже памяти! Чуть больше месяца прошло, а помнят только вас с Урусовым и Данычей! Разве это — справедливо? — обычно блеклые глаза германца сейчас просто сияли, на скулах проступил лихорадочный румянец. И он очень тихо, почти шепотом добавил. — Иногда я удивляюсь, что эти люди и вовсе соглашаются… сражаться. За тех, кто их вовсе не ценит. Я вот думаю: если придет враг вроде Фортинбраса, которому только корона нужна, если он не станет в рабство забирать или на улицах людей убивать, вот как у них в Альвионе случается, когда у альвов не выходит отбить набег фоморов…

— Те, Кто Приходить Из Туман не убивать людей на улица! — качнула головой мисс. — Они же хотеть из мир под-море селиться на Альвион. Им нужны подданные.

— Даже фоморы понимают, что, если подданные нужны — их надо беречь, только нашим это недоступно, — буркнул неукротимый Ингвар. — А эти самые подданые — наши, конечно, не альвийские — может, и вовсе воевать не захотят, если что! Оставят ваших Кровных одних на поле боя. Потому что те-то во дворцы вернутся, а все остальные — в бараки. Бывали когда-нибудь в рабочих бараках, Митя? Сходите, полюбопытствуйте.

— Да я! — вскричал Митя и осекся. Он хотел выпалить, что уж он-то бывал. Вместо этого отвернулся, чтобы взять себя в руки и высокомерно процедил. — Порядочный человек не станет шататься по баракам!

— Боитесь того, что там увидите? — язвительно процедил Ингвар. — Понимаете, что сами так и дня бы не выдержали?

Митя задохнулся: да, он боялся! Потому что бывал и не понял, как так можно жить. Он бы или попросту сдох, как пес или одичал и убивать начал.

«А ты и начал убивать. Хоть и по другим причинам. И скоро сдохнешь. Тоже по другим. Но не все ли тебе равно? Ты будешь мертв.» — напомнил ледяной голос, так похожий на его собственный.

Мисс вдруг сдавленно то ли вздохнула, то ли всхлипнула.

— Мисс Джексон? Вы… вы побледнели…

При ее нездорово-желтоватой коже бледность выглядела странно. Будто на лицо вдруг лег тончайший слой песка.

— Простить… Ах, простить, я есть такая глупый… глупая. Но я испугаться ваши слова! Я знать, что бывать, когда дамы и Господа Холмов проигрывать фомор… А ведь альвийски лорды и леди не умирать, если их не убивать, они всегда сильны! А господин Лаппо-Данилевски говорить, что здешние Кровные Лорды… Князья все теперь малокровны, слабы…

— Не слушайте его, мисс Джексон! — чуть не хором сказали Митя и Ингвар.

— Но ведь это есть правда? — слабо улыбнулась мисс. — Другие господа тоже так говорить.

Ингвар невольно кивнул. Мите было, что возразить, но делать этого он не собирался. Уж точно не в случайной беседе с учительницей альвийского, которая сперва удрала от своих альвийских лордов чуть ли не на другой конец континента, а теперь их превозносит.

— Хотя теперь они все время гадать, кто поднять варяжски мертвецы? Говорят, на это надо очень много Кровный Сила! Митя, вы там быть, вы должны видеть! — маленькие бесцветные глазки уставились на Митю с обезьяньего личика — мисс была странно трогательной в своих уродстве и слабости. Как больной ребенок.

Митя терпеть не мог больных детей. Приедешь в гости, к тем же Белозерским, и вместо ожидаемого внимания таскаешься в одиночку по поместью, пока вся семья квохчет над болящим. Сам-то он лет после трех перестал болеть вовсе.

— Причем тут Кровные? Псевдо-жизнь — неприятное, но весьма распространенное природное явление. — фыркнул Ингвар. — Вы же помните, даже у нас в деревне…

— Согласен с Ингваром. — обронил Митя, отчего сам Ингвар чуть не упал со стула от изумления.

— О! — разочарованно выдохнула мисс. — Well… Вы быть правы — мое любопытство не есть уместный. Оставим этот разговор. На следующий раз я просить вас подобрать и выучить по один стихийный творений… э-э, стихотворений, вот! На альвионский. Ведь вы оба его немножко знать. Можно совсем коротенький, какой кому по силам. А я пока расскажу вам, что синдарин переводится с древний альвийский язык — квенья — как «серый наречий»…

Глава 14. Письмо из Петербурга

— Благодарю вас, мисс Джексон! Передайте также мои приветы Родиону Игнатьевичу и Полине Марковне, — голос отца был отлично слышен в столовой.