Князь Путивльский

— Поблагодарите его и скажите, что я не знал о его намерении породниться со мной и нашел другую жену. Наша вера не позволяет нам иметь двух жен, — отказался я.

— Она еще не твоя жена, отправь ее к отцу, и воины Бостекана будут и твоими воинами, — сказал половецкий посол.

— Не могу, я дал слово, а мое слово твердо, — отклонил я предложение. — И Бостекану даю слово, что нападать на него без вины не буду.

— Мы передадим ему твое обещание, — заверил посол.

Это значило, что никаких обязательств они не берут. Могут и напасть, если подвернется удобный случай. Тогда у них будет шанс нарваться на достойный ответ.

— Приглашаю вас быть моими гостями на свадьбе, — произнес я.

— Это большая честь для нас, но мы долго ждали твоего возвращения. Бостекан должен услышать твои слова, как можно скорее, — отказался посол.

Мне тоже не очень хотелось видеть их за свадебным столом.

— Можете уехать, когда сочтете нужным, — разрешил я.

На следующий день поделили добычу. Получили долю и бывшие пленники. Тех, кто изъявил желание, я взял в свою дружину, решив увеличить ее до четырех сотен: городской стражи Матеяша, пикинеров Будиши, арбалетчиков, командиром которой назначил Олфера, старшего сына воеводы, и тяжелой кавалерии Мончука. У меня теперь хватало доспехов на сотню всадников, а все пикинеры и примерно половина арбалетчиков были в кольчугах с короткими рукавами. Городскую стражу решил оснащать по остаточному принципу. В ней служили в основном пожилые дружинники, которым походы и сражения, надеюсь, не светят. Поделили и лошадей. Всех ценных я забрал себе. Километрах в десяти севернее города было отличное пастбище, на котором по моему приказу весной построили конный двор. Туда и отправил племенных кобыл и жеребцов. Хороших боевых коней получили кавалеристы, а половецких — пешие дружинники, многие из которых тут же продали их купцам.

Новых дружинников я отпустил в Курск, Трубчевск и Новгород-Северский, чтобы перевезли в Путивль семьи. В Посаде имелось несколько пустырей, на которых, пользуясь случаем, горожане развели огороды. К осени там будут стоять дома дружинников. Строят здесь быстро. За неделю возводят дом со всеми хозяйственными постройками и тыном. Плотницкие артели заранее изготавливают стандартные прямоугольные клети. Делают их из сосновых или дубовых брусьев, плотно подогнанных и надежно закрепленных с помощью зубьев в нижнем и выемок в верхнем. Из таких клетей и собирают все строения. Для тепла их обивают мхом. Не утепленное строение называлось срубом. Новые дружинники обещали вернуться к свадьбе и начать строительство.

22

Как ни странно, Мстислав Святославич, Великий князь Черниговский, приплыл на свадьбу на трех ладьях вместе с двумя десятками своих бояр и детей боярских. Разодеты они были пышнее, чем мои. Привезли в подарок два сундука мехов и тканей шелковых. Князья Новгород-Северский и Рыльский приболели. Первый действительно давно уже болел, а со вторым это случилось неожиданно. Приехать — это значит согласиться, что деревню я забрал по праву. Я оказал князю Черниговскому большую честь, встретив в воротах своего двора, а не на крыльце. Так сказать, честь за честь.

— Как ты его заманил? — спросил я воеводу Увара.

— Сказал, что князь Изяслав тоже приглашен, но наверняка не приедет, — хитро улыбаясь, ответил он.

Мой воевода не так прост, как кажется.

— В Чернигове только и разговоров, как ты сельджуков и половцев разбил, сколько добычи взял, сколько пленных выкупил, — сообщил Увар. — Купцы черниговские вернулись из Корсуня, рассказали всем. Еще говорили, что половцы тебя Волком кличут, боятся с тобой воевать, потому что ты заговоренный волками.

Раньше я был морским волком, теперь стал степным. Поскольку это работало на мой имидж, не возражал.

Венчались мы с Аликой в Вознесенском соборе во второй половине дня. Вся площадь возле него была забита народом. Детвора гроздьями висела на деревьях и заборах. Внутрь пустили только самых знатных. Там и так места мало. Надо бы перестроить собор, расширить. Он тоже работает на мой имидж.