Князь Путивльский

Через день прибыли монгольские послы. Их было девять. Десятым с ними ехал в роли переводчика бродник — представитель малочисленного племени, образовавшегося из смеси всех живущих в этом регионе народов. Этот был вылитый русич, и одет по-нашему, причем медный крестик на грязном льняном гайтане висел поверх короткого кафтана. Бродники обитали возле речных переправ, бродов, трудились паромщиками, из-за чего и получили такое название. В будущем появится мнение, что они станут предками казаков. Как я слышал, половцы постоянно их притесняли, поэтому бродники и примкнули к монголам. Враг моего врага — мой друг. Все послы были низкорослыми, узкоглазыми, скуластыми и с редкой растительностью на лице — явно не монголы, а из покоренных или примкнувших народов. Ехали без оружия и брони, только ножи висели на ремнях. Все в лисьих малахаях, овчинных тулупах, кожаных штанах и высоких сапогах, не смотря на довольно теплый день. Лошади у них были невзрачные, с маленькими головами. Седла низкие и с короткими стременами. Послы с невозмутимым видом переправились по ладейному мосту через Днепр и остановились, ожидая указаний, куда дальше следовать. Со всего нашего лагеря к ним сбежались воины, чтобы посмотреть на врага. Оценили довольно пренебрежительно.

— Еще плюгавее, чем половцы! — насмешливо высказал общее мнение сотник Будиша.

— Как же они, такие плюгавые, победили вдвое большее количество половцев?! — задал я вопрос.

— Половцы — те еще вояки! — отмахнулся сотник.

— Это верно, — согласился я, — но не говорит о том, что татары — такие же плохие воины. Они уже полмира захватили. В одной только покоренной ими империи, откуда привозят шелк, народа больше, чем во всех русских княжествах и латинских королевствах вместе взятых.

Мои слова вроде бы немного отрезвили дружинников. По крайней мере, отзываться о татарах с пренебрежением перестали.

— Конным надеть доспехи, взять всё оружие и еды на три дня, поедут со мной, — приказал я сотнику Мончуку. — Ты останешься за командира. Никому из лагеря не выходить. Будь готов к нападению половцев. Сунутся — не церемонься с ними. Если поскачут за мной, не мешай. Твое дело — защитить лагерь и сберечь людей до моего возвращения.

Серьезность, с которой я произнес это, подействовала на всех дружинников, которые слышали мой приказ. Они прекратили обсуждать монгольских послов, разошлись к своим кибиткам за доспехами и оружием. Уже поняли, что я веду какую-то свою игру. Ключевые слова в этой игре — сберечь людей, то есть дружину. Остальное — не их ума дело.

Монгольских послов препроводили в Детинец и там оставили ждать во дворе неподалеку от крыльца терема зарубского воеводы, в котором сейчас жили Великие князья. Бродник слез с коня, а послы остались в седлах. Были они для меня на одно лицо. Поскольку и возраста примерно одинакового, отличить одного от другого я смог бы только, пока они сидят на лошадях. По мастям лошадей. Никто послов не встретил, не оказал никаких почестей. Так, забрели какие-то чужие пацаны на наш двор, будет время, разберемся с ними.

Я оставил свой отряд позади послов, приказав дружинникам:

— Далеко не отходите. Может, придется быстро уезжать. Если кто нападет на послов, попытайтесь защитить их.

— Как скажешь, князь, — ответили они дружно, но без энтузиазма.

Значит, далеко не отойдут, но за послов не подпишутся.

Я подъехал к самому крыльцу, спешился, отдал коня Савке, который следовал за мной на моем запасном аланском иноходце. Арабских лошадей в поход не взял: драпать, бросив дружину, не собирался. К седлу моего коня были приторочена бригандина, шлем, арбалет, булава и сумка с продуктами. Мое копье вез Савка. С гордостью. Наверное, чувствует себя отважным воином. По крайней мере, на своих ровесников, которые попадались нам на улицах города, смотрел, как на что-то ничтожное, недостойное его внимания.

— От крыльца далеко не отходи, что бы ни случилось, — приказал Савке.

— Ага, — ответил он, пялясь на послов.

Еще бы палец в рот засунул, как дитё малое.

Почти все князья уже были в горнице. Они сидели на лавках вдоль стен и гомонили радостно. Такое впечатление, что уже выиграли сражение. Видимо, ожидали, что противник окажется поядренее. Половцы понарассказывали им ужасов о монголах. Черт оказался на вид не таким страшным, как его малевали. Ждали Мстислава Киевского, который, как обычно, запаздывал.

— Видать, живот опять прихватил, — язвительно произнес сидевший рядом со мной Олег Курский. — У Мстислава Романовича, как увидит врага, медвежья болезнь начинается.

— Кто знает, какими мы будем в старости?! — снисходительно произнес я.

— Да уж, лучше погибнуть молодым, — сказал Олег Святославич.

Мстислав Романович зашел в горницу раскоряченной походкой человека, страдающего геморроем. Он занял место на помосте между Мстиславами Черниговским и Галицким. Обменявшись с ними короткими фразами, произнес негромко:

— Приведите их.