Князь Святослав

- Славяне искали новых хороших земель. Они продвигались как поток… заселяли долины, оседали в лесах державы. А ромеи боялись их издавна. Анастасий четыре столетия назад воздвиг против славян стену. Она называлась «Длинной стеной», её назвали также «знамением бессилия, памятником трусости», потому что славяне ниспровергли её. Горек был хлеб у славян под ромейским скипетром. Сами греки признавались, что славяне бегут из римской державы к своим - «к варварам», охотно меняли эти места на чужую землю. Вот почему и тебя так хорошо встречало славянство везде.

Учёность Григория восхищала князя. Самый тон его бесед отвечал заветным думам Святослава.

- Стало быть ромеи не по праву владеют нашими собратьями? - допытывался князь.

- Ромеи не на право опирались, когда полонили предков твоих сородичей, а на силу…

- Так на силу найдётся другая сила? Али славяне оплошали?

- Учёнее ромеев нет на земле, после того, как погиб эллинский мир, а с ним и древняя великая мудрость. Ромеи не отказывают руссам в храбрости… Они хорошо знают силу русского духа. Но у руссов нет такого же знания и книжной учёности. Поэтому они называют нас, киевлян, «варварами» и презирают.

- Только глупец предпочтёт плохое оружие хорошему, - сказал Святослав. - Поэтому и нам не следует отказываться от того, чем ромеи бывают сильными… Книжную учёность их и веру нельзя хулить. Только землю устроить сперва надо бы. А там все премудрости ромеев будут наши. Матушка мне об этом все уши прожужжала, да я не слушал… Молодо-зелено.

От охватившего волнения ему стало душно. Он открыл окно. По Дунаю скользили лодки, раздавались песни.

- Коли будут упорствовать ромеи, да торговаться при составлении договора, не уступлю Царьграда. У них за проливом земель хватит, - сказал он. - В Царьграде легче будет учить наших ремёслам, книжности да вере.

Пылала вечерняя заря. И золотые пятна заката лежали на холмах, покрытых дубравами. На юг уходила плодородная и уже успокоенная Болгария, дальше стоял грозный Царьград, которому завидовали все властелины мира. Ещё дальше через огромное море простирались раскроенные земли когда-то могучего халифата, теперь эмиры разрозненных земель истощились в ссорах, разоряя своих подданных роскошью дворцов из подражания Багдаду. Припоминая многочисленные походы на Восток и быстрое пленение арабских областей, тех эмиров князь увидел жалкими. За горами на Западе лежали земли Германской империи, навевавшие на Святослава смутное беспокойство. Оттон короновался в Риме, устрашил папу, отнял у него земли. Потом прибрал к рукам чехов, притеснил поляков, захватил нивы полабских славян. Оттон надвигался на славянский мир методично, упорно, непрестанно. Вот новая забота - присоединить тех славян, сплотить их всех от Эльбы и Босфора до монгольских степей. Эллинская книжность перейдёт к ним - народу восприимчивому и свежему, вместе с верой… Средоточие и несметная сила славянского мира должна быть в середине Европы. И папы тогда оставят свои желания стать земными владыками. Торговые пути из Азии в Европу пересекутся в Славянской столице на Дунае.

И князь мысленно представил себе картину преображённой державы, упрочить которую считал себя призванным: судна, нагруженные мехами, мёдом, янтарём плывут из Новгорода по Днепру к устью Дуная; и северные соплеменники шумно распродают чёрно-бурых лисиц, куниц на оживлённых, затмивших богатством все города мира торжищах новой столицы; печенежские купцы гонят по гулким улицам табуны коней и коров, от которых пыль застилает солнце; заперта река Дунай и однодревками и чужеземными судами, глазами не окинуть несметные их стаи; из сказочного Багдада бредут караваны, нагруженные золотыми украшениями, красивым оружием, идут караваны нескончаемыми вереницами по знойным просторам Азии, они направляются к Дунаю; серебряную парчу, драгоценные шёлковые ткани, вещицы искусного ремесла, фрукты, восточные пряности, дорогие сосуды, вина, сукна, сафьян - продают умиротворённые византийцы; из далёкого Китая, Персии и Хорезма доставили конскую сбрую, дорогие каменья и ковры. Из столицы славянской растекаются люди в разные страны и по всяким путям и дорогам. На приумноженных полях старательные смерды взращивают тучные хлеба, не опасаясь вторжений навсегда усмирённых соседей. И хищные германцы в трепете жмутся к западным морям, приостановив свой натиск на восток. И нестеснённые в своих делах распространяют славянские попы и монахи книжную мудрость греков на славянском языке, который звучит от хладных берегов дальнего Севера до тёплых вод Адриатики.

Так размечтался Святослав в последний день Пасхи, когда угасла заря на Западе, потемнели воды Дуная, тихий вечерний звон поплыл над городом, и князь увидел всадников на усталых лошадях, плетущихся вдоль улицы к хоромам. В первом из них он угадал патрикия Калокира и обрадованный побежал его встречать. Под кипарисом он хотел обнять своего друга, от которого ожидал добрых вестей. Но запылённые и ветхие одежды, исхудавшие лица всадников смутили князя. Калокир упал к ногам Святослава, и сказал: