Князь Тур. Древлянская война

– Так ты ему не сказала? Ну так будь добра, расскажи ему теперь.

– Потому что я люблю тебя. Я… я… я просто хотела с тобой быть… – у Лады брызнули слёзы. Другувитка стала захлёбываться от плача. Ульф собирался было подбежать к ней и уже сделал первый шаг, но витязи стремительно выхватили свои мечи и приставили их к его горлу. Викинг остановился и немного приподнял подбородок, чтобы не напороться на лезвия. Кабрун от горечи закрыл лицо правой рукой и опустил голову.

– Когда князь объединил другувитов, – неожиданно вмешался Каригайло, – то оказалось, что при первой же возможности племена вновь готовы взяться за оружие и начать убивать друг друга. Ссоры между родами никуда не исчезли, хотя их и стало заметно меньше. Управлять ими было очень трудно, и местных нужно было как-то сплотить. А в этих землях ничто не объединяет людей так, как кровное родство. И тогда князь решил, что все неженатые юноши одного поселения смогут брать в жёны незамужних девушек из другого. Для того раз в год в Перунову ночь мы собираемся у безымянного озера и проводим игрища, на которых молодые воины сражаются за право выбрать себе супругу. Самый сильный первым выбирает себе жену, а самые слабые выбирают из тех, кто останется.

– И как это помогло? – недоумевая спросил Ульф.

– Когда ты знаешь, что в соседней деревне живёт твоя дочь или твои внуки, то желание грабить или убивать единоплеменников резко уменьшается. И как только этот обычай был установлен, раздоры полностью исчезли. Можно даже сказать, что теперь это единое племя.

– Так вот почему ты запрещала мне идти к Кабруну и просить тебя. Ты боялась, что из-за своей травмы я не смогу одолеть противников, которых будет, видимо, очень много, учитывая, что ты ему почти как дочь.

Услышав слова Ульфа, Лада с ещё большей силой стала рыдать. Её слёзы капали с ладоней и образовали на полу небольшую лужицу.

– И как теперь мне поступить, Ладушка? Ты же знаешь, что мы делали с теми, кто противился этому закону, – сказал возбуждённо князь.

– А что вы делали? Чтооо? – прокричал викинг, искренне недоумевая, что могло произойти с теми, кто воспротивился.

– Тех девушек, которые бежали или самовольно вступали в брак, мы отлавливали и обращали в рабов. А если им помогали отцы, матери или братья, то их ждала более суровая кара! – воскликнул Каригайло.

– И как мне теперь быть? Самому нарушить закон, который я же и установил, или предать тебя суду вместе с викингом? На что ты надеялась?

– Князь, я думала, что скрою свою беременность зимой за тёплыми и толстыми зимними одеждами, а по весне мы вместе с викингом… – вновь зарыдала Лада, так и не договорив.

– Казни меня, только оставь Ладу в покое! – заорал викинг, пытаясь привлечь к себе внимание.

– Деточка, кто-нибудь знает, что ты беременна?

– Нет.

– Каригайло, возьми Ладу, езжай в восточный замок, и пусть рожает там. Ульфа держите под замком. Попытается бежать – отрубите ему руку.

– Повинуюсь, князь, – сказал воевода из-за спины князя.

В комнате началось движение. Каригайло взял под руку девушку и повёл её прочь из княжеских покоев. Проходя сквозь дверной проём, она обернулась, чтобы в последний раз в жизни увидеть своего милого Ульфа. Викингу только и оставалось, что проводить свою другувитку взглядом, и через секунду она исчезла. Он обернулся, чтобы попросить князя о милости, но тот словно не реагировал на окружающую обстановку. А угроза Кабруна отрубить ему руку ещё больше свела на нет всякую просьбу о милосердии. Для князя осознание того, что Лада предала его, было куда более страшно, чем огласка нарушения закона. Гнев жрецов и вождей можно будет унять, а изгладить чувство от измены куда сложнее.

Кабрун поднял ладонь над головой и пренебрежительно махнул ей. Воины убрали свои мечи в ножны, положили руки на плечи викинга и сжали в своих кулаках его рубаху. Силой они потащили Ульфа прочь из покоев князя. Его волокли вниз по лестнице, не обращая внимания на его травму. Викинг еле успевал перебирать ногами по ступеням, даже не касаясь их тростью, что приносило ему сильную боль.

Его вывели из башни и потащили к его избе. Витязи, толпившиеся вокруг вежи, при виде Ульфа схватились за оружие и, словно волки, готовые наброситься на добычу, злым взглядом смотрели ему в глаза. Викинг понял, что как князю, так и его дружинникам Лада была очень дорога. А в их глазах он теперь выглядел как человек, соблазнивший и подставивший их дорогую другувитку. Они стояли смирно, и если бы не приказ князя, то они бы, безусловно, выхватили мечи и тут же порубили его на куски. Однако, к его счастью, они быстро исчезли из виду, скрываемые за стеной осадков.