Князь Владимир. Книга 1

Олаф вытирал меч о труп своего правого, потом высвободил меч Владимира. Стражи были убиты мгновенно, Олаф повеселел, его удар не уступал удару хольмградца. Правда, оба стража пялились как араб вытирает харю полой халата, но все же, надо признать, его меч вошел почти по рукоять, а хольмградец всадил только до половины.

Владимир нетерпеливо встряхнул Листоверта:

— Ну, что скажешь теперь?

Листоверт мычал, струйки крови текли из уголков рта. Владимир приставил острие ножа к горлу, чуть нажал. Кожа натянулась. Листоверт прохрипел, едва двигая кадыком:

— Ты оказался живучее…

— Ты сейчас умрешь, — пообещал Владимир.

Он нажал чуть сильнее, но Листоверт, похоже, догадался, почему соотечественник медлит. Не шевелился, кровь сползала по подбородку, капала на грудь. Шепнул тихо:

— Да, но Ярополк пришлет другого. Или найдет замену среди здешних торговцев.

По глазах Владимира понял, что попал в точку. Нож остался на прежнем месте. Владимир прорычал:

— Справимся и с новыми!

Однако нож не сдвинулся, а глаза оставались по-прежнему тревожными. Листоверт прохрипел:

— Дай перевести дух…

Владимир убрал нож от горла, но держал наготове. Листоверт откинулся к стене, не шевелился. Он выгадал время, но этот молодой байстрюк долго ждать не станет. Просто не сможет. И Листоверт сказал настойчиво:

— Ты убивал моих людей, я присылал новых. И мог бы присылать еще и еще… Пока бы не сделали то, для чего у меня всегда будут деньги. Теперь ты добрался до меня. Но и я заменим!.. Ты знаешь, кто посылает людей и деньги.

Владимир пообещал мрачно:

— Доберусь и до него.

Листоверт покачал головой:

— Ну, тебе виднее. Я — человек Ярополка. Дурного о своем князе не скажу.

— Даже с ножом у горла? — прорычал Владимир.

Листоверт ответил сдавленно, но твердо:

— Что горло? Имя мое не зарежешь. А честь даже не поцарапаешь.

Владимир с холодным гневом рассматривал купца. Тот уже осторожно вытирал разбитый рот цветным платком. Двигался медленно, осторожно, но в движениях уже была растущая уверенность.

— Я не собираюсь требовать отречения от Ярополка, — пообещал Владимир. — Но мне нужно, чтобы ты больше не посылал своих людей.

Листоверт смотрел прямо в глаза молодого воина. Похоже, оба видели возможную сделку, где на одной стороне его жизнь, на другой…

— Я смогу не посылать… некоторое время, — ответил Листоверт осторожно, начиная торг, — но от меня тоже требуют результаты. Если бы ты через какое-то время уехал… Скажем, на Кипр, где наших людей сейчас нет, или же в далекий Херсонес. Туда сейчас набирают в тайне два легиона. Уже подготовлен указ базилевса, через два дня огласят. Там живут богато, но руки киевского князя туда не дотягиваются.

Владимир нахмурился, думал. Листоверт замер, от ответа зависит его жизнь. Внезапно глаза Владимира гордо блеснули:

— Я уеду. Через полгода.

Листоверт шумно выдохнул, закашлялся, выплюнув сгусток крови. Вытерся платком, голос был полон озабоченности:

— Полгода я не смогу ждать. Ярополк ждет сообщений.

— Сообщи, что пока не удалось…

— Не понимаешь, — сказал Листоверт с сожалением. — В нашей работе бывает и проверка. Уже бывало, что человек, который давно живет в чужой стране, перестает ее считать чужой. А свою лапотную Русь забывает. Потому, я знаю, за моим предшественником один присматривал и тайно доносил. Еще князю Игорю.

Владимир остро взглянул на Листоверта:

— Разве он еще жив?

Листоверт скупо усмехнулся:

— Убили в пьяной драке. Где-то ночью на другом конце города. У продажных девок.

— На другой день, — сказал Владимир понимающе, — едва ты узнал, кто за тобой смотрит и тайно доносит? Давай так, через три месяца ты повторишь попытку. Ну, пошли людей куда-нибудь. Я даже покажусь. А то могу встретить, прибить еще пару. Посылай таких, кого не жалко.

Листоверт отмахнулся:

— В Царьграде людишек как грязи. Здесь никого не жалко. Даже своих. А что потом? Я не могу тянуть долго.

— А через полгода я исчезну.

Листоверт испытующе смотрел в лицо молодого витязя. Совсем ееще юн, но на лбу пролегли две глубокие складки, глаза смотрят строго, будто идет по веревке над пропастью.

— Вряд ли сумею растянуть на полгода, — сказал Листоверт с сомнением. — Попробую. Но как получится.

Владимир кивнул, повернулся к двери, уже не опасаясь подставить спину. Правда, Олаф начеку, сопит как дракон, устрашает. Когда Владимир был на пороге, услышал странный смешок. Оглянулся, бросая ладонь на рукоять меча, но Листоверт лишь помахал рукой:

— Я просто подумал…

— Что?

— Да так… Потом как-нибудь, при случае. Или ты сам его найдешь. Будь здоров… князь!

Глава 37

Через полгода службы обоих зачислили в ипасписты. Этих избранных из избранных, даже базилевсы знали в лица и по именам. Из их числа назначались командующие армиями, флотом, здесь растили будущих полководцев, наместников провинций и даже императоров.