Князь-волхв

Он снял с пояса сдвоенный крюк-кинжал, отмотал верёвочный хвост. Прикинул расстояние… Длины верёвки недостаточно, чтобы добросить кекецу-сегё до верхнего края поднятого моста или до бойницы в каменной стене. Но так далеко бросать и не нужно. Во-о-он те колья на валу подступают к самому проёму под мостом и словно специально поставлены для того, чтобы цеплять за них крюки.

Бросок…

Тёмный кинжал с загнутым лезвием-крюком мелькнул в воздухе. Следом зазмеилась неразличимая в ночи чёрная верёвка. Кекецу-сегё перелетел через частокол. Упал на вал, не потревожив тишину стуком о дерево. Бесшумно скользнул по земляной насыпи.

Итиро потянул верёвку на себя. Клюв раздвоенного кинжала зацепился между двух кольев на той стороне рва. Теперь следовало закрепить верёвку на этой…

Сжавшись в комок, Итиро притаился у обочины дороги. По способу перепёлки — удзуро-гокурэ — прикинулся маленьким бугорком возле деревянного помоста. Только у этой новой неприметной и неподвижной, вроде бы, кочки имелись руки. И руки эти ловко вязали на свае-подпорке хитрый узел. Такой узел будет держать крепко, пока имеется натяжение, но ослабнет и опадёт, как только верёвка провиснет.

Невидимая прочная нить протянулась над рвом, как тетива лука. Итиро выждал немного и убедившись, что со стен в его сторону никто не смотрит, скользнул с обрывистой кромки. Он не потревожил ни единого камешка, не уронил в воду ни комочка земли. Неподвижная «кочка» словно перелетела через ров. Вряд ли обычный человеческий глаз способен был разглядеть в ночи быстрое движение размытой тени на фоне чёрной воды.

Не задерживаясь ни на миг, Итиро перемахнул через заострённые брёвна на валу. Оказавшись за частоколом, он отцепил впившийся в дерево крюк кекецу-сегё, ослабил верёвку и резко дёрнул расползающийся узел. Прежде, чем соскользнувший с деревянного помоста верёвочный конец коснулся воды, Итиро вырвал верёвку из рва.

Можно было двигаться дальше.

* * *

Забрасывать кекецу-сегё на стену Итиро не стал. Слишком высоко. Да и рискованно к тому же: стража, прохаживающаяся по боевым площадкам, может услышать стук металла о камень и заметить тёмный крюк в освещённой бойнице. Подниматься наверх следовало другим способом.

Итиро вновь обмотал верёвку вокруг пояса и вытащил из боковых кармашков крюкастые железные перчатки. «Кошачьи лапы» — сюко — значительно облегчали подъём как по деревянным, так и по каменным стенам. А если к ним добавить ещё и асико — шипастые накладки для ног… Итиро добавил. Затянул, привязал к обуви намертво.

Готово. С таким снаряжением он мог цепляться за малейшие щели в кладке. А щелей в стене было немало. Особенно в скальном основании крепости, выступавшем из земли. Да и дальше, выше… Большие грубо отёсанные тёмные глыбы прилегали друг к другу неплотно, раствор, скреплявший плиты, во многих местах выкрошился. Нетренированному человеку без лестницы или верёвок эту преграду, конечно, не преодолеть, но опытному синоби такое вполне по силам.

Распластавшись по стене, Итиро начал неторопливый подъём.

Чёрная фигура, сливающаяся с тёмным камнем и безлунной ночью, была столь же неразличима на неровной вертикальной поверхности, как и на земле. Дважды из-за крепостных зубцов, справа и слева, выглядывали стражники с факелами, но идзины не заметили ничего подозрительного. Итиро преодолел уже половину пути, когда вынесенный за стену огонь вдруг вспыхнул в третий раз — над самой головой.

Треск. Шипение. Жгучие брызги…

Смоляные капли, слетевшие с факела, окропили ткань маски и куртку, потекли за ворот. По шее словно провели раскалённой проволокой.

Итиро не вскрикнул, не дёрнулся, не сорвался вниз. Он ничем себя не выдал. Его достаточно долго учили терпеть боль. Вернее, не чувствовать её в полной мере. Пока над головой трещал факел, Итиро прильнул… прилип… слился с кладкой. Сам стал подобен ей. Щекой, руками, ногами, всем телом — сквозь одежду — он ощущал холод шершавого камня и растворялся в нём.

Граница света и тени проходила у самой макушки Итиро и лишь спасительное имори-гакурэ — умение незаметно лазить по скалам, подобно тритону, — уберегло синоби от идзинского взгляда.

Факел убрали. Смоляная капель прекратилась.

Итиро бесшумно выдохнул. Медленно вдохнул и выдохнул снова, восстанавливая дыхание, возвращая чувствительность онемевшим, ОКАМЕНЕВШИМ членам. Затем оторвался от камня и продолжил подъём.

Он всё рассчитал правильно. Легко протиснулся в узкий проём между крепостными зубцами, стремительной тенью скользнул по боевой площадке, пока дежурившие на ней стражники расходились в разные стороны. Перемахнул через невысокую деревянную оградку и повис уже на внутренней стороне стены.