Пришел к ней и смешно жаловался… К концу жизни женщины вновь начинают править нами. Забыл, кто сказал эту точную фразу: «После рождения и перед смертью – их власть».
Посреди ночи принял Сашу. В его глазах, как всегда, вопрос: когда и какой будет расправа? Но расправа идет непрестанно. Сколько их повешено… И каков результат?.. Надо сказать себе честно: расправы не оправдали себя. Четырнадцать казней, процессы, ссылки ничего не дали. Не вышло. Свобода внизу и святое самодержавие наверху – не получилось. Не ужились. Гармония разрушена. Только один выход – создать новую гармонию. Реформа Власти? Но это поворот к… Конституции! Однако иначе сегодня не выходит! Вчера получил письмо от некоего графа Гейдена. С любопытной мыслью, от которой не могу избавиться: «Самодержавие – нынче есть путь к революции. Единственная возможность
Болит голова, как болит голова… Колумб ведет корабль в неизведанное… читал эту книгу в детстве.
Трудный извилистый путь… Но нужен исполнитель.
Кто? Кто этот коварный, хитрый, не связанный с двором?
Долго не спал и вдруг придумал – армянин! Генерал-губернатор в Харькове… Долго не мог вспомнить фамилию, хотя многие славные дела его помнил. Под утро всплыло в памяти – Михаил Тариэлович Лорис-Меликов. Попросил принести его послужной список.
Пятьдесят шесть лет, из высшего армянского дворянства (главное – не принадлежит к петербургской знати, человек со стороны). Тридцать лет отслужил на Кавказе, участвовал в ста восьмидесяти сражениях. «Отважный и умный генерал» – значит, коварный; «умеющий обращаться с солдатами» – значит, руководит ими ласково и жестко. Во время недавней войны взял штурмом неприступные Ардаган и Карс… И потом сумел убедить местное население принимать наши кредитные билеты – вместо золотых рублей. На них он и вел войну, сэкономив много золота. По заключении мира я дал ему титул графа, и он продолжил свои опасные подвиги. Блестяще справился с эпидемией чумы в Астраханской губернии. И, что было совсем поразительно, вернул в казну неистраченные деньги. Жест, совершенно невозможный у нас в России! Во время войны с террором я назначил Лорис-Меликова харьковским генерал-губернатором. Вместо застреленного несчастного князя Кропоткина. Управляет губернией жестко, но без изуверства. Действовал и репрессиями, и уступками обществу. В результате стал единственным военным генерал-губернатором, прекратившим террор в своей губернии… Какое нужное прозвище дали ему недруги – «Лисий хвост и Волчья пасть»… Значит? С виду мягок, но глотку перегрызет!
Узнал, что у столяра Батышкова другая фамилия. Настоящий Батышков продал ему свой паспорт. Какая подлинная фамилия, не выяснили до сих пор, и уверяю – не выяснят! Беспомощная полиция! Надо менять всех!
Мои записки
Если бы знал Государь, как
Мне сообщил об этом красноносый филер. Он пришел через несколько дней после взрыва. Он был взбешен. Оказалось, его отправили на пенсию за излишнее усердие!
Дело было так. Его осведомитель сообщил ему, что некий пьяный гвардеец рассказывает, будто его любовница хранит подпольную литературу. Мой красноносый тотчас арестовал гвардейца. Испуганный гвардеец всё рассказал: литературу его любовнице передала некая барыня – лучшая подруга любовницы… Заставили гвардейца узнать, где живет эта барыня.
Он показал квартиру. Филер принялся наблюдать… Подругой любовницы оказалась красотка – дворянка с безукоризненными манерами. Ее мужем был элегантный молодой господин… И тогда филер устроил обыск в их квартире. Была обнаружена железная банка, в ней – смесь нитроглицерина и магнезии – необходимые составляющие динамита… В общем, квартира оказалась динамитной мастерской. Более того, наш филер при обыске захватил некую бумагу, которую застигнутый врасплох хозяин квартиры тщетно пытался сжечь в камине. На бумаге был план здания, и на одном из помещений стоял крест. Филер сразу определил – это план Зимнего дворца. А крестом отмечена Желтая столовая.
Он доложил немедля Кириллову. Тот бумажку с планом забрал и его поблагодарил…
А накануне взрыва филер шел по Садовой, когда его сзади стукнули по голове… Вышел он из больницы уже после взрыва. И узнал: на пенсион его вывели. Говорят, отдыхай, после таких ударов служить не можешь!
– А я могу, ваше сиятельство, еще как могу!
Я взял его на службу.