Княжеская ворожея

Мелена вновь непроизвольно метнула взгляд к поленьям, напряглась.

— А ты как думаешь? — зло улыбаясь, спросила Мелена, чувствую горечь во рту. — Могла ли я её убить?

— А зачем тебе это?

— Не знаю, забавы ради. А может хотела насолить Данияру.

— Хотела бы я сказать, что не верю в это, но… — Чернава не смогла закончить, но этого и не требовалось.

— Ты права. Кто знает, на что я способна.

После этих слов никто из них двоих больше ничего не произнёс.

А чего она ожидала? Может дело было в ином? То, что она ведьма не каждого могло испугать, но вот её характер любого мог отвернуть. А разве она злая? Может вредная, грубая и неприветливая. Может ей нравится пугать людей, но разве это так плохо?

Мелена смотрела на свои выходки, как на козни ребёнка. Что-то неприятное, но не злобное. Может плохим было то, что она неверного ухажёра превратила в скот? Или насильника в утопленника? И чуть не убила убийцу императрицы? А Сирин сама хотела уйти. Она лишь помогла, ведь так?

Но ведь Мелена не была такой, как Татьяна или Харина. Не воспитанной так, чтоб стать хорошей женой. Не молодая и наивная девчонка. Воспитанная злой отшельницей ведьмой и темным лесом. Прожившая множества лет и зим. Может и сохранившая молодость тела и лица, но не души. Неужели для всех она, как Яга? Сварливая и своевольная? Глумливая, высокомерная и таинственная?

Мелена полностью затерялась в собственных мыслях. Раньше казалось, что она прекрасно понимала других людей. Что о ней думают, как её видят и судят. Но теперь это оказалось ошибочным, а её домыслы не каждый раз верными.

Чернава убрала короткие волосы в колосок, вплела алые ленты. Развернула свёрток и достала какое-то бордовое платье до пола с широкими рукавами, высоким воротом с маленькими бусинами янтаря. Пояснила, что это подарок Харины. Мелена с сомнением на него покосилась, думая, что такое не для неё. Обычной свежей рубахи, выстиранной и после ночи на бельевой верёвке, да такого же сарафана хватило бы.

— А куда ты меня так нарядить собралась? — поинтересовалась Мелена.

— Ой, а ты… само собой, что не услышала. Князь решил собрать всех девушек, да последний раз испытать.

Мелена выдавила смешок, но больше удивилась. Сказанное Чернавой показалось странным. Что он задумал? Неспроста же решил всех созвать? И сколько бы Мелена не думала по пути в главный зал, но мысли Ярослава это не её собственные. Да и Чернава на вопросы лишь пожимала плечами.

Пришли они в свободный зал, что по размерам был чуть меньше того, где праздновали медовку. В стороне Мелена сразу заметила Харину, Светлану и Татьяну. Удивилась, увидев императрицу среди невест князя. А сама Татьяна старалась избегать взгляда Мелены, да и просто не смотрела в сторону бывшей подруги. Раздражение внутри Мелены перетекало в злость, под которой, как под камнем сидел слизкий и мерзкий червь — обида. Хотелось подойти к Татьяне, взять крепко за руку и вразумить.

Что это за вера, где ведьм так боятся? И разве Мелена изменилась с раскрытием тайны? Бросив последний взгляд на императрицу, Мелена подошла к Харине. Та тут же повернулась, лицо разгладилось, да только в глазах осталось волнение. Губы растянулись в улыбке.

— Ты такая красивая! Тебе понравилось платье? Я не знала, как тебя отблагодарить, а когда Чернава рассказала, что у тебя только один сарафан и платье, то сразу поняла!

— Оно красивое, — тактично ответила Мелена. — Ты знаешь, зачем нас созвали?

Харина кивнула и уже намного тише произнесла:

— Чернава рассказала, что слышала от личной стражи князя крик Адара. Он с князем долго что-то обсуждал, а потом и вовсе начал угрожать.

— Какой смелый раз перечит князю, — ответила Мелена, взглянув на Светлану.

Та тихо сидела на лавке у окошка, смотрела вдаль и крутила золотое колечко на пальце. Малиновые губы были слегка приподняты, а взгляд такой далёкий. Что же у неё в голове? Может она то всё и знает. Почему их так собрали? Из-за слов Адара? И как князь будет выбирать жену? И даже то, что он давно помолвлен с императрицей, никого не волновало? И как тут выжить, если не знаешь, кто и какие козни строит? У Мелены не было знаний обо всех этих людях, не было ушей и глаз в стенах дворца, не было и союзников.

Может и правда её удел одиночество? Останется одна-одинёшенька с Мурлыкой, которая лишь по ночам оживала. А кто ей другой нужен? Если не дар отвернёт других от неё, то просто характер.

— А ты уверена, что князь выберет Татьяну? — прозвучал тихий голос Харины.

Отвернувшись от Светланы, Мелена спросила:

— А почему ты не уверена?

— Так она ведь… — Харина замолкла, оглядываясь. — Мне нечего делить с Татьяной, но какая из неё княгиня.

— А из Светланы?