Княжеская ворожея

Мелена старалась отвлекаться, хватаясь за разные мысли. Только бы не слышать разных голосов, не начать их разбирать. Думала о золотой чудо-птице, о лепестках черёмухи, о Татьяне. Вспоминала Ягу, как та раздавала команды, заставляла готовить, убирать, стирать. И как ей всё не нравилось, как наставница пыталась переучить Мелену. Как редко учила ворожбе. Или как они сидели вечерами, наслаждаясь душистыми отварами и вкусными яствами, любовались видом из окошка. Мелена прикрыла глаза, пытаясь вернуться в прошлое. Словно она там в избе Яги. Сидит на кресле, глядит на хмурое небо после дождя, на пробивающиеся солнечные лучи, на блестящие от дождевой воды листья на деревьях и траву. Как вдыхает свежий аромат леса после дождя, как опускается на спинку кресла и расслабляется. В груди до боли сжалось сердце. Такого больше не будет. Яга не вернётся, сколько бы Мелена не злилась, не плакала. Да и остались ли слезы? Тех у неё всегда было мало. Ведь грусть всегда затмевалась злостью.

— То, что ты ведьма многое объясняет, — прозвучал довольный голос Данияра.

Мелена вздрогнула, резко выдернутая из размышлений. Осмотрелась, уже позабыв, где находится. Взглянула на Данияра. Насмешливое выражение лица злило, но Мелена постаралась проглотить бранные слова, которыми хотелось плеваться.

— Ну и что, что я ведьма? Ты ничего не знаешь обо мне или моих планах!

— Разве ты не говорила, что хотела стать княгиней? Своим даром хотела подобраться к князю и заколдовать его?

— Разумеется! Поэтому я от него убегала и говорила, что лучшей княгиней будет Татьяна. Дурная ты голова!

Улыбка Данияра слезла с лица. Он сделал шаг ближе к решётке, Мелена поднялась.

— Ты убила Сирин.

— Я её спасла, — медленно и чётко произнесла Мелена.

Он не удержался, повернул головой и усмехнулся. Не верил.

— Тебе вот понравилось бы сидеть в клетке и петь на потеху вельможам песни?

Он промолчал.

— Она хотела свободы! Вернуться к отцу Велесу. Пока ты её ловил и заставлял петь, она мучалась. Да тебе какое дело! Главное похвалиться, как купцу какому-нибудь, драгоценной зверушкой.

— И как ты докажешь свои слова? — скрестив руки на груди и выгнув бровь, спросил Данияр. — Тёмные волосы и кости были обнаружены в моей комнате, а потом в твоей те самые кости. Да и слепой не заметит, как внезапно твои кудри стали короче.

Недоверие княжича злило Мелену, но та понимала, что он ничего не знал. Он не чувствовал Сирин, не слышал её. Он лишь поймал её, заточил и заставил петь. Что же он ещё мог сделать с ней? Мелена глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь спокойно ответить:

— Сирин была слаба. И я отдала ей свои волосы, чтобы она смогла улететь в иной мир.

— А кости тогда зачем?

Мелена вздрогнула. Она не знала, скажи правду поверит ли он ей. Но лгать о том, что она ведьма — глупо. Но что Данияр сделает с проклятой кошкой? Приберёт к себе, как забавную игрушку? Она не доверяла ему.

— Что ты сделал с ними?

— Сжёг их, — бесцветно произнёс Данияр.

— Нет!

— Да.

Мелена не верила, не хотела. Но непоколебимый вид Данияра был красноречивый. Она упала на колени, начав сбивчиво дышать, перед глазами всё поплыло от слез. Мелена тихо зарыдала.

— Мурлыка.

Она и не заметила, как осталась одна.

13. Тайное становится явным

Яга тихо шла в тонких кожаных туфлях, всматриваясь в разноцветный ковёр из мокрых от дождя листьев. Мелене вручила такие же башмаки, в которых чувствовались все веточки и камушки. Да в чём сложность собрать грибов? Чему старая ведьма могла её научить?

— Да какая к чёрту разница! — воскликнула Мелена, злясь.

Хотелось и вовсе кинуть полупустую корзину на землю.

— Опять за своё, несносная ты девчонка! Ну вот ты увидишь маленькие грибочки, похожие на опята и положишь к себе в корзину. Суп сваришь, а потом окажется, что это вовсе и не опята, а ложные опята!

Мелена застонала, борясь с раздражением. А Яга продолжила терпеливо идти дальше, внимательно осматриваясь и рассказывая о найденных грибах. О различии белых и подосиновиков, какие лучше в суп, а какие в зажарку. С какими лучше мясо тушить, а из каких подливку сделать. Мелена пропускала все слова мимо ушей.

Она очнулась в незнакомой избе пару дней назад. Не помня ничего и никого. И Яга не отвечала на расспросы. В голове была тёмная дымка, затмевавшая прошлое. А порой казалось, что это обман. Прошлого то и нет. Лишь одно единственное слово, вернее имя — Мелена.

Сварливая сморщенная незнакомка назвалась Ягой, давала пить какие-то горькие отвары, твердя, что это поможет подняться на ноги. Сказала, что она лесная ведьма, а Мелена её ученица. Этим словам не верилось. Почему она ничего не помнит? Почему всё незнакомо? Яга не отвечала на появляющиеся, как после дождя грибы — вопросы.

Когда Мелене надоело лежать без дела в кровати, Яга нашла ей занятие. То наказала прибраться, то что-то наготовить. А теперь они пошли за грибами.

— Если я тоже ведьма, то кто мои родители?

— С чего ты решила, что ты ведьма?

— Ты сама сказала, что я твоя ученица! — выпалила Мелена, подбегая ближе к старой.