Княжеская ворожея

И неожиданно издала странный звук, чем-то похожий на вдох. Руки ее ослабленно упали вниз, а следом и сама русалка рухнула не землю. Над Меленой возвышалась Яга с другим кинжалом в руках.

— Поднимайся.

Мелена послушно встала, мотая головой, осматривалась. Неужели это всё? Она с трудом дышала, легкие, казалось, горели, а мышцы стонали от боли. Кинжал, руки и одежда были запачканы темной кровью.

— Ты хорошо справилась, Мелена. А теперь давай их перетащим в кучу.

— Хорошо, — на выдохе ответила Мелена, слегка растерянно.

Они с Ягой быстро перенесли тела девушек в одну кучу.

— А всё же, как ты их приманила?

— Обманное заклинание, чтоб они в нас увидели мужчин.

Слова Яги звучали разумно, Мелене и самой казалось, что русалки видели мужчин, а поэтому так рьяно дрались.

— Теперь смотри, как я буду проводить ритуал и запомни его. Если тебе понадобятся силы, ты будешь знать, откуда их взять.

— Но я же не заключала договор с Хаосом.

— Да, не заключала. Но, совершив этот обряд, заключишь. Когда я из русалок вытягиваю силы, то часть перенаправляю Хаосу. Если ты так сделаешь, то он поймет, что это сделала именно ты.

— А если ему не отдавать часть?

— Если он прознает, что ты, зная секретное заклятие, не воздала ему почести, то может и наказать. А Хаос во враги тебе не нужен.

Мелена сглотнула и согласилась с наставницей.

— А теперь запоминай, что я буду делать.

Яга, шепча слова заклинания, ходила вокруг тел русалок, рассыпая какой-то сбор сушенных трав. Потом магический круг загорелся, ведьма подняла руки вверх. Поднялся страшный ветер, загрохотал гром. Словно боги прознали про деяние Яги и разгневались. Мелена сильнее сжалась, боясь, но продолжая внимательно смотреть.

Яркое пламя коснулось бездвижных тел и Мелена услышала девичьи завывания. Русалки кривились в огне, который только рос и возвышался к потемневшему небу. Черный дым поднялся из тел, а может от огня, и как разумный направился к Яге. Окутал ее, как кокон гусеницу. Мелена старалась спокойно стоять, ведь понимала, что наставница не первый раз такое делает. Дым рассеивался, оставляя чернильные следы на старческой коже, словно впитывался в тело. А часть темным облаком поднялась и рассеялась.

И тут же ветер, как по приказу, угомонился, гром затих. И туманные стены по-прежнему стояли, отделяя тот привычный для Мелены мир, от нового, который открывала ей Яга.

От русалок остались лишь обугленные кости. Мелена подняла взгляд на Ягу, но та словно в трансе побрела. Мелена молча последовала за ней, боясь нарушить тишину и состояние наставницы. Так они долго шли.

Когда они уже выбрались из тумана, то Мелена заметила, что настала кромешная темень. Она еле-еле передвигала ногами, носами башмаков ковыряя землю. Яга уже очнулась и начала нахваливать подопечную, говорила еще что-то про баланс, про дар и силу, что переходила от одного к другому. Подробно рассказала про ритуал объединения душ. Но Мелена не вслушивалась, зевая. Сейчас ее мысли были только о мягкой постели. Правда до дома еще следовало добраться, а дорога всё не кончалась.

А когда они добрались до избы, забрались внутрь, сон, как назло, ушел. Яга устало рухнула на кресло, словно только что почувствовала все прожитые годы. Мелена приготовила отвар с пустырником и ромашкой. Вопросы, которые еще днем хотела задать, вылетели из головы. Но на их место пришли другие.

— Яга, — Мелена подошла с травяным отваром к наставнице, что мирно сидела у печи и глядела на оранжевый огонь, — а вот скажи…

— Нет, не скажу.

— Ты даже меня не выслушала! — Мелена резко поставила чашу, из которой пара капель выпрыгнула на стол.

— Ты хочешь спросить про своих родителей?

— Но ты не знаешь, что именно!

— И что же? — устало выдохнула Яга.

— Кикимора и леший… тоже были людьми когда-то?

— Не вся нечисть — это бывшие люди. Немало из них отпрысков божьих, как тот же Змей или Сирин. Углявки с лесавками те же, как и Даждьбог дело рук богов.

— И?

— Иные божьи, другие бывшие люди, а последние выходцы из Прави. Люди называют всех духов одинаково. Если красивая бледная девушка, да вся в воде, и от которой тухлятиной пахнет, то точно шутовка, а может и вовсе кикимора. Или увидят черта лесного, подумают, что леший, а может чомор, а может лесавка. Но, как и люди, духи отличаются друг от друга. Общие черты лишь сходятся.

— И как тогда их всех отличать друг от друга?

— Те, что не дошли до Вечного тумана и те, что из Прави вылезли, по сути, одно и тоже. Отличие лишь в том, что из Прави вылезают очень живучие твари.

— А как отличить от божьих детей?

— А те зачастую еще сильнее.

— И это всё?

— У божьих есть души, в отличие от тех, что были людьми. У вторых души ломаются подобно стеклу на множество осколков, а потом они криво срастаются в новую, которую и душой то трудно назвать. В них остаются лишь крохи прошлых лет, боли и жажды мщения.

— Но у такой нечисти не может быть детей, как и желание тех иметь?

— У слабой да, как те же русалки.