Княжеская ворожея

— Ну и что ты хочешь знать? — спросил без интереса ворожей, оперившись об стол.

Мелена насупилась, думая, что тот и так откуда-то да знал, что ей было нужно. Тогда к чему вопрос? Она покосилась на Данияра. Княжич стоял рядом, глядел по сторонам, но понятное дело, что внимательно слушал. А ему это зачем? Какие же у них с ворожеем отношения?

— Я… Хотела спросить, почему Мурлыка жива.

Он выгнул бровь, на лбу появились глубокие морщины. Его лицо выразительно спрашивало: «И всё?». Пару мгновений выжидал, но в итоге выдохнул, ответил:

— Скорее всего, матушка совершила ритуал объединения жизней в тот момента, когда под сердце носила ребёнка.

— То есть, она сейчас привязана к тебе?

Он пожал плечами.

— Если она до сих пор не обратилась обычными костями, то видимо так и есть.

— А-а, ты тоже привязывал свою жизнь с чужой?

Ворожей скривился, ответив:

— Я что на дурака похож? — покосился на Данияра, но продолжил:

— Не привязывал. Но сил больше, да жить долго хотел, как мать… Но это неважно сейчас. Лучше скажи, помнишь заклятие, что Яга накладывала?

— Не особо, — покачала она головой. — Лишь помню, что отвар, которым она меня поила был горьким и противным.

— Сможешь вспомнить, какие травы там примерно были?

Мелена покачала головой.

— Плохо.

Ворожей раздражённо выдохнул и зажёг огонь взмахом руки в печи. Мелена изумилась, она сама всегда произносила слова для каждого заклятия. Даже для самого простого, как призывания огня. На сколько же силён сын Яги? А может и у неё получится? Может неважна сила, а нужен лишь опыт и практика?

Мужчина заходил из угла в угол. То доставая из сундука льняной мешочек с каким-то порошком, то находу отрывая пару сушеных ягод с висящей ветки у окна, то беря пучки трав со стола. Мелена внимательно следила за ним. Он стоял над своим варевом какое-то время, шептал на старом языке. Мелена улавливала знакомые слова: «туманы клубами… марево расступись… покажись…». Поняла, что тот читал заклятие. Потом он зачерпнул жидкость и налил в чашу, протянул ей.

— Пей.

Мелена взяла чашу и подула. Боялась. А вдруг то, что узнает не сможет вытерпеть? Готова ли она пускать в свою жизнь старую боль? Может не стоило? И тогда всё напрасно? Весь её путь и время во дворце?

— Будешь пить или я зря корячился?

— Буду! Буду!

Она поднесла к губам и отпила. Горькая жидкость потекла по горлу, обжигая. Пару мгновений ничего не происходило. Затем ещё пара. Она вопросительно поглядела на ворожея. Тот лишь пожал плечами.

— Время нужно. А подождать ты можешь и у себя. Как и ты.

Последние слова были обращены к Данияру. Мелена поднялась и хотела было уйти, как почувствовала резкую головную боль. Она вскрикнула, когда почувствовала, как в голову словно вбивали гвоздь. Она прищурилась, нагнулась и схватилась за край стола. Комната ворожея в одно мгновение померкла. Но мгла не долго сопровождала Мелену. Перед глазами понеслись с безумной скоростью доселе скрытые воспоминания.

Из сердца маленькой избы, из печи лился свет на паласы и полы. Рядом с Мелёной сидела девочка чуть постарше. У неё были такие же чёрные вьющиеся кудри и белое круглое личико, глаза же два чистых озёрца, отражающих ясное небо. В маленьких ручках были разноцветные лоскутки. Они делали сестриц-трясавиц. А потом повеяло ужасным холодом, но всего лишь на пару мгновений. Зашедший мужчина быстро закрыл за собой дверь и отряхнул снег. Когда он снял тулуп и шапку, открылось взору его сухое лицо с серыми глазами и тонкими губами, растянувшимися в улыбке. Отец. А в другой день они с сестрой стояли у избы, рассматривая сосульки, что красиво блестели на свету. Они укутанные в пару тонких тулупов ждали маму. Она сказала близко не подходить к колодцу, пока набирала оттуда воду. Мелена стояла с сестрой, надеясь, что мама не забыла про обещание. Они весь вечер и утро ждали, когда смогут поесть блинов.

Воспоминания проносились так стремительно, подобно журчащей реке. Капля за каплей и Мелена возвращалась домой. Вот она уже убегала от сестры, прячась за тонкими стволами берёзок. Бабушка кричала им, чтоб далеко не убегали. Но они не слушали, весело хохоча играли в прятки с пустыми лукошками. А в один из летних дней дедушка сидел на пне, да из бересты лапти маленькие делал. А вечером того ли дня или другого они вчетвером сидели и ждали. Мелена тогда очень хотела есть, как и сестра. Но бабушка и дедушка решили ещё чуть подождать возвращение отца и матери. Сердце болезненно сжалось, как тогда. Мелена помнила, что родители так и не вернулись на следующий день.

Соседи их не видели. И дед отправился на поиски. Мелена помнила, как подсушила вечером того же дня его разговор с бабушкой. Родители лежали на помятой пшенице. Бледная матушка вся в крови, да батюшка с синяками на шее. Мелена не знала, почему дедушка решил, что это дело рук Верлиоки. Объяснил, что видел следы больших ног, да весь злой отправился на поиски великана. Бабушка же осталась следить за детьми.