Княжья Печать

– Отдам!– кивнул я.– Только Деду – своему учителю, в обитель! Там ее под защитой Варягов будет самое место!

И колдунья, и ближник пораженно замерли, не в силах вымолвить ни слова. Уставились на меня, будто ожидая каких-то пояснений.

– Чего смотрите? – разозлился я.– Надежней хранилища во всех пяти княжествах нам не найти…Раз уж эта безделушка так важна для всех. Я иду в Обитель и точка!

– Я иду с тобой, Варяг!– ни то попросила, ни то приказала Светорада, поджав красивые губы.

– А меня с собой возьмете?– отряхнувшись от водорослей и немного отдышавшись, уточнил Мартынка.– Куда уж я дальше без вас?

– Возьму, – кивнул я,– там тебя и драться на саблях научат, и нечисть узнавать!

– Мальчонку рабом контракта хочешь сделать?– прищурился Прохор недобро.

– Еще не один ни стал Варягом без доброй воли!

– Тогда я иду за тобой, наемник!– тихо произнес Прохор.– Без кольца мне в Стиборе делать нечего, а ты, авось, не вечен. Я дождусь и сниму его с твоего трупа!

– Зато честно!– улыбнулся я, радуясь такому откровению княжеского ближника.

– Я поклялся не делать тебе зла, за то, что ты сохранил мне жизнь.

– На том и порешили, – согласился я,– а теперь переодеваться на постоялый двор! Через час выезжаем. Путь нам предстоит долгий.

23

Изяслав смотрел в окно, где по главной улице его города-крепости медленно текли обозы с оброком, собираемым с окрестных деревень и постоялых дворов. Княжество Киж было небогатым и слабо населенным. Мало кто хотел селиться близ Мертвых гор, где по слухам обитали самые ужасные из всех чудовищ, которые обитали на свете, в суровом и беспощадном климате, где почти семь месяцев в году зима и стоят морозы. Оброк приходил маленький, едва хватало на содержание гридней в детинце, да немного удавалось откладывать себе на безбедную старость. И все же это все было лучше, чем та судьба, которая была уготована Изяславу с самого начала.

Своих родителей он не знал. Ранним морозным утром его нашли на пороге Обители, завернутым в пуховой платок и уложенным в корзинку из-под продуктов. С этого момента его на воспитание взял самый могущественный орден наемников-охотников за нечистью Варягов. Изяслав рос мальчиком щупленьким и совсем не спортивным. Все задания Деда – бессменного главы клана, который, похоже, знал секрет вечной молодости, давались ему тяжело. Он часто был бит батогами так, что неделями не мог повернуть ни рукой, ни ногой. Но он мужественно терпел, веря в то, что придет миг и он покинет холодные насквозь промерзшие стены Обители, покрытые тугой сетью инея, чтобы приступить к своему первому в жизни заданию. И этот момент наступил! Сколько же он пережил насмешек товарищей, укоров воспитателей за время этой странной учебы, начинающейся еще до рассвета, а заканчивающей поздно ночью, когда на небе уже вовсю высыпались россыпи серебристых звезд и круглая плешивая луна?! Сколько сил было положено на то, чтобы не умереть на очередном испытании и доказать всем, что он тоже хоть чего-то стоит!

Обычно в Обители те, кто считался совсем безнадежным, занимали должности поваров, конюхов, изучали целительство и знахарство. Их на пушечный выстрел не подпускали к василискам и прочим мерзким порождениям демона, но Изяславу повезло. Дед почему-то настойчиво продолжал его учить, хоть и наказывал больше обычного. Очень часто он повторял ему, глядя с укором в опущенные стыдливо глаза после очередного провала:

– Как воин, Изяслав, ты абсолютно бесполезная особь, но, увы, я вижу то, что когда-то ты займешь достойное место в истории нашего континента…

Эти слова грели Изяславу душу, заставляя, не опуская рук, бороться дальше. Он мечтал о мировой славе и ждал момента выпуска. И этот момент настал. Дед поручил ему уничтожить волкодлака, который повадился терроризировать деревню окрест Мертвых гор. Задание не слишком сложное, как раз по его силам, но Изяслав уже примерил на себя лавры победителя еще до того, как вступил в лесную чащу, где на склоне была вырыта нора получеловека-полуволка. И ошибся!

Чудовище оказалось хитрее. Оно обошло беспечного варяга по большой дуге и ударило в спину, распоров ее почти до позвоночника. Изяслав даже сейчас вздрагивал, когда воспоминание вырывало из памяти оскаленную волчью морду с острыми клыками, склонившуюся над его истерзанным телом, липкую тягучую слюну, падающую ему на лицо и зловонное дыхание смерти. Именно тогда он прошептал предательскую, но спасшее ему жизнь фразу :

– Я пришел, чтобы служить ему!– выдавил он из себя вместе со сгустком крови.

Волкодлак замер, рассматривая его внимательно серыми умными, почти человечьими глазами, а потом медленно убрал с груди тяжелые мохнатые лапы.