Княжья воля

Глава 12

И понеслись мы по реке аки дельфины по морю. Ну как понеслись - поплюхали. Лодки Липан позаимствовал у кого-то длинные, тяжелые и неповоротливые, с двумя лавками каждая на два места и одной парой длинных весел. Где четыре места, там и пять-шесть. Зато поклажи у нас с собой минимум - два тощих вещмешка с провиантом, что любезно предоставил нам в путь дорогу Лунь. Кое чем снабдили и дулебов, чтоб им не впроголодь нас ждалось.

Жила с Перваком на веслах в первой лодке чапали по стрежню впереди. С ними уместились Вторак как подменный и Невул, которому напрягать при любых движениях ноги противопоказанно. Один порез у него оказался глубоким, его бы зашить не мешало, ибо как туго не перетягивай рану, заживать будет мучительно долго, а если поймает заразу, то и вовсе до бесконечности, не исключая летального исхода. Успокоил Мигач, сказав, как прибудем на место, сделает все в лучшем виде, материал и инструмент для таких операций у него завсегда с собой, ведь на охоте чего только не случается, все они уже шиты-перешиты.

Чтоб использовать вынужденное безделье на благо, я начал прощупывать смолян, уж больно они странные.

- Вы зачем девку-то купить хотели, Мигач?

- Третьяку баба нужна.

Было чудно наблюдать как шевелится при разговоре заросшая жестким кудрявым волосом нижняя часть лица Мигача. В добавок у него и всех его знакомых мне отпрысков напрочь отсутствовали губы. Как часть человеческого организма они где-то там в зарослях тонкими нитками безусловно существовали, но казалось, будто ниже мясистых носов у них кроме черной впадины рта в опушке бороды ничего нет.

- По хозяйству что ли?

- И по хозяйству и по нужде мужецкой.

Он сделал попытку зыркнуть на Младу, но я предусмотрительно посадил ее за спинами гребцов, так что получился у него только неуклюжий взгляд через плечо между взмахами весла.

- Жена что ли? - догадался я. - Так сосватали бы кого из местных, зачем тратиться? Или у вас на Смоленщине недород?

- Местных мы уже всех подходящих сватали на три перехода вокруг своей веси. Не хотят добром за Третьяка. В меня ликом сынки пошли, едрить их, нет, чтоб в матушку! - Мигач с досадой харкнул в воду. - Зверю в лесу наплевать на их рожи, а бабенкам, знаешь, не угодишь, привередливые нынче стали. Втораку, вот, взяли три зимы назад, не нарадуемся. Работящая, добрая, благодарная. Из холопок купеческих.

- Так вы ее, получается, просто выкупили и освободили?

- В род приняли, - важно кивнул Мигач. - Все чин по чину. Вторым ребеночком тяжела.

- Значит вы в Виров за бабами приперлись? В такую даль?

- Чего тут даль? - возразил Мигач. - Смоленские земли близко. Не только за бабами. Продали несколько зимних белок с куницами, пару полстей медвежьих, прикупили нужного. Ну, а тут вы… мы ж не знали. Вид у вас был…Вот и подумалось мне, что из полона девка, а ты ее с рук сбыть пытаешься. Серебра бы у нас нашлось на такую.

Он снова сделал поползновение оглянуться.

- Забудь, - строго осек я.

- Забыл, - с обреченным вздохом проговорил Мигач и налег на весло.

М-да… Как там у Ильфа с Петровым? Невесты в вашем городе есть? Кому и кобыла невеста…

Я сделал над собой усилие не заржать в голос. Во дают, смоляне! Аболиционисты хреновы.

- А рвать меня зачем хотели?

- Хотел сынам показать… Случайно ты нам попался.

Мигач дернул плечом и смущенно затих.

Что он хотел показать мне понятно. Унизивший папу на глазах сыновей должен быть ответно унижен, иначе потеря авторитета и все такое. Откуда только они дубье взяли и тесак этот страшный? Это же бактериологическое оружие, а не клинок. Черный, с рваными краями, весь в пятнах ржавчины. Вот не поверю, что случайно. Небось искали меня целенаправленно, шлялись по городу, взалкав праведной мести.

Однако, разговорился Мигач, а то все мычал как телок недокормленный. И так все обстоятельно, с достоинством втирал, что внушало некоторое уважение.

Решил я его немного успокоить и вселить заинтересованность в предстоящей афере.

- Вот дело наше удачно провернем, переговорю с Любославой, ей теперь столько помощниц по жилищу вряд ли потребуется. Обещать не стану, но, глядишь, пойдет твой Третьяк домой с пополнением в семье.

- Буду признателен тебе, Стяр, - серьезно ответствовал Мигач и толкнул локтем сынка, чтоб кивнул согласно кудлатой башкой.

Ну вот, с этими порешали. Я отвернул голову, засмотрелся на речную водицу синюю, с красноватыми отблесками заходящего солнца и вдруг отчетливо ощутил как смертельно устал. Физически и морально. Кручусь как белка, успел привыкнуть к таким вещам, о каких в свое время даже мысленно не рассуждал. Насмотрелся такого, чего и в фильмах редко показывают. Чего ради вся эта канитель?

Загрустив, вспомнил любимую отцовскую песню и тихонько запел:

- На Дону, на Доне,

Гулевали кони

И костров огонь им согревал бока

Звезд на небе россыпь,

А я с гнедою сросся,

Стремена по росту,

Да не жмет лука.

На Дону, на Доне

Степь в полыни тонет,

Ветер тучи гонит,

Тучи-облака.

Вольная казачка

По-над речкой плачет,

Видно, не иначе,

Любит казака.

Тихие слезы Тихому Дону,

Доля казачья - служба лихая.

Воды донские стали б солены,