Княжья воля

Одинец только обреченно квакнул, но тут же радостно встрепенулся, завопил:

- Да вон они, батька! Вернулись как я и говорил!

Я поглядел в указанную сторону. На северной стороне поляны появились кургузые фигуры первых номеров Мигачевского приплода. На плече у каждого болтали безжизненными головами и копытцами полосатые поросята килограммов на пятнадцать каждый.

От сердца отлегло. За столь непродолжительное время смотаться до Вирова и обратно возможно лишь на катере с хорошим мотором.

- Гляди у меня, последний раз прощаю!

Для пущей острастки выдал я и напутственно шлепнул Одинца по загривку. Настроение начало подниматься.

- Постой-ка! Так кто тебя, говоришь, отмудохал?

Одинец поморщился, словно почувствовал физическую боль от воспоминаний, проговорил убто:

- Свататься ходил.

Да что ж такое и этот туда же!

- Решил завязать с беспутной жизнью и осесть? - покивал я. - Похвально, но дай угадаю, кто-то из родных был против?

- Папаша. Наотрез. А я ж не с пустой мошной пришел, с подарками, - в голосе Одинца звенела тоскливая обида. - Родитель с братьями поймали меня, когда я ночью выкрасть ее пытался. Отлупили, все, что было при себе отобрали, потом в яму кинули, грозились как подтухну в реку бросить да ракам скормить.

Жестко они. Видать, там, в натуре, сокровище, а не девица, чтоб за первого же нескладного фраера выдавать.

- И кто у нас избранница?

- Мельника Лебедя дочка. Весенка.

Мельники они такие. Богатенькие. Что Лебедю какой-то прыщ слюни на дочурку пускающий? Тля. Им бы князя какого, либо принца заезжего.

- И давно вы с ней… дружите?

- На торге местном встретились. Заговорили. Понравились друг другу. Вот я и решил…

Одинец отвернулся, смахнул выступившую слезу. Эк его скрутило. Переживает парень не на шутку, а держался все это время молодцом, вида не подавал, что кручина его сжирает.

- Это тебя боги покарали за то, что ночью без спросу с боярского подворья сдернул. Хорошо, живой остался. Как сбежать из ямы сумел?

- Она помогла. Следующей ночью слегу с перекладинами мне опустила, поесть принесла.

Это хорошо. Значит взаимность у молодых, действительно, есть.

- Где живет мельник твой?

- Первая весь по дороге из Вирова мимо причалов.

О, да это ж Дивея нашего деревенька, Сашкино наследство. Знаем-знаем.

- Не унывай, бродяга! Навестим твою Весенку, поглядим что там за папаня-упырь над женихами глумится. Авось, придумаем чего.

Одинец окрыленный моим обещанием умчался помогать разделывать кабанчиков, а я задумался о Младине. Что мне с ней делать ума не приложу. Сдернул девку с теплого, насиженного места, таскаю по лесам, в авантюры втягиваю. Смотрит на меня как на бога. Если еще не втюрилась по уши, то очень к этому состоянию близка. Конечно, у Любославы я ее выкуплю, никакого серебра не пожалею. А вот как дальше быть не имею малейшего понятия.

Кабанчики оказались чертовски хороши. Мясо хоть и дикое, но удивительно нежное и прожарка Перваку, взявшему в свои руки приготовление дичи на вертеле, удалась на шесть баллов из пяти. Еще б сольцы, да перчика сыпануть, горчицей или кетчупом сдобрить и сто пятьдесят беленькой под весь этот натюрморт намахнуть и можно спокойно помирать.

После обильного приема пищи расползлись как сытые удавы по поляне переваривать употребленные калории. Мигач осмотрел раны Невула и нашел процесс заживления оных положительным. А далеко за полдень Одинец по моей просьбе пошукал по нычкам базы и предоставил пред начальственные очи три куска веревки разной длины. Связав их между собой, я получил отрезок в шесть метров, натянул его немного ниже уровня своих плеч между двумя ближайшими деревьями, нижние сучья которых давно пошли в огонь и приступил к тренировке личного состава в плане отработки нырков и уклонов. Не занимались мы давно, так почему не разгрузить имеющийся в нашем распоряжении вагон со временем с максимальной пользой?

После обязательной разминки с я наглядно донес до Жилы и Одинца суть данного упражнения - для начала медленно походил на согнутых ногах под веревкой, с опущенными руками «выниривая» головой то с одной, то с другой стороны так, чтобы веревка всегда касалась плеча возле шеи. Двигался сначала вперед, затем задом, постепенно увеличивая скорость проходов. Заставил повторить все это своих оболтусов. После чего проделал то же самое только уже в защитной боксерской стойке, а в завершение показал как использовать сей незамысловатый снаряд для боя с воображаемой тенью, добавляя на выходе из нырка джеб или боковой удар. Всякий раз я требовал от жертв своего обучения полной самоотдачи. Они и не думали сопротивляться, наоборот с горящими глазами старательно повторяли все, что я показывал, включая правильную постановку ног и верное положение корпуса. Получалось, естественно, далеко не все гладко, но для первого раза результат, пусть и корявенький, засчитался мной как приемлемый.