Княжич

Само название «пудлинговые печи» я, естественно, поменял на более удобоваримое для русского слуха – «отражательные/пламенные печи», в той российской истории именно так они и назывались. В этих печах, в отличие от тех же кричных горнов, было разделено рабочее и топочное пространства пламенной печи с целью изолировать чугун от топлива во время передела. Рабочее пространство отделялось от топочного с помощью так называемого «пламенного порога», предохраняющего находящийся в ванне металл от непосредственного влияния топлива и, в частности, от такого вредного процесса, как переход серы из топлива в металл. Расплавленный металл в ванне непрерывно перемешивался для улучшения процесса шлакообразования. Для усиления тяги эти печи были оснащены длинной дымовой трубой и не требовали воздуходувного оборудования. Топливо, забрасываемое на железные колосники, могло использоваться дровяное или угольное.

При перемешивании передельного металла железная штанга облепляется расплавом, его время от времени необходимо счищать и эти «очистки» затем простукивать молотом (для выжимания оставшихся шлаков). Масса механического молота, его падающей чугунной ударной части, составляла 150 килограммов, что позволяло ему расковывать крицы массой до 40 килограммов, сминая их в блины. Далее простуканный металл прокатывается в вальцах, выдавливающих из крицы остатки шлаков, и на выходе получается полосовое железо, которое потом можно рубить или штамповать.

И наконец, пудлинговое железо куда как лучше кричного железа подходит для производства паровых котлов высокого давления! С паровиками это, конечно, задел на будущее. А вот к чему я точно планировал приспособить полосовое железо – так это под выделку бердышей (путем наварки стального лезвия на железный клинок полотна бердыша, которое затем подвергнуть термической обработке), лопат, ножей и пищалей.

Можно было бы, конечно, сразу продувкой чугуна (бессемеровским процессом) получать литую сталь, но, во-первых, мне чугун и железо требовались сами по себе, во-вторых, банально на все не хватало воздуходувных мощностей. Ну и наконец, самое главное: Смоленщина не располагала такими залежами руды, чтобы здесь строить мощный металлургический комбинат. Поэтому волей-неволей приходилось страдать минимализмом. Богатейшие в Центральной России по запасам железорудного сырья Тульская и Курская области находились в составе других княжеств. Поэтому сталь я решил по-прежнему получать в малых объемах в тиглях, по заветам Аносова и иже с ним.

Для производства стали железо в смеси с чугуном начали варить в запечатанных каолиновых тиглях, с дополнительной добавкой в них угля и извести – для удаления вредных фосфорных и серных примесей. Получался некий аналог булата – сильно переваренной, без доступа воздуха, стали. Чем выше температура и дольше время варки булата, тем лучше.

Получаемые пудлингованием железные чушки, предназначенные для стальной переделки, до поры до времени складировались. Как только доменная печь остановится, то сразу приступим к переделке заготовленного железа в сталелитейном тигельном цехе. За результат работы этого цеха я особо не беспокоился. За год княжеские сталелитейщики уже успели себе набить руку, разобравшись с пропорциями присадок, и выплавляемая ими к этому времени продукция уже перестала страдать многими детскими болезнями. Ну а цианирование стали и железа при помощи желтой кровяной соли вообще творило чудеса с металлом!

Этому не в последнюю очередь способствовала внедряемая под мою диктовку «научная организация труда», включающая в себя в том числе и кропотливую запись условий проведения разных плавок металла. Ведь у детей кузнецов и литейщиков, прошедших обучение у моих дворян, сформировался, не побоюсь этого выражения, «научный склад ума». По крайней мере, если сравнивать с остальными хроноаборигенами, так оно и есть! Из этих подростков могут получиться настоящие ученые-металлурги, особенно если их в этом деле поддерживать и всячески направлять, чем я исподволь и занимался. Да и их отцы, кося глазом на отпрысков, тоже кое-чему у них учились и перенимали новшества. Ну и от моих советов и подсказок уже никто не отмахивался, воспринимая их чуть ли не как откровения свыше.

При следующей плавке присутствовали дневные сменщики ночных рабочих и мастеров. Пока не переплавим все скопившиеся запасы угля и руды, предприятие будет работать круглосуточно, в две смены. Хотя скорее раньше этого срока разрушится какая-нибудь из печей или треснут воздуходувки, тогда плавку придется досрочно останавливать. И запустить производство по новой в таком случае скоро не получится, так как придется поправлять футеровку всех металлургических печей.

Понаблюдав немного за работой второй смены, я сам направился спать и в приказном порядке погнал отдыхать всю первую смену. Если ничего не выйдет из строя, то им еще придется через двенадцать часов поработать. Князь пытался со мной заговорить, но посмотрев на мое состояние (мокрый, чумазый, шатающийся), лишь крепко обнял и направил под присмотром Перемоги отдыхать.