Княжич, князь

– Игумен Варнава, настоятель Преображенской обители, – назвался он, отвечая на рукопожатие. – А это – князь Ягдар и мои помощники: братия Илия и Иов.

– Приветствую моего высокородного собрата! – Дорги-хан поклонился Кириллу и также подал ему руку, коротко кивнув инокам.

– Прошу дорогих гостэй подкрепит’ силы и отдохнут’ в моем шатре.

Опустившись на груду мягких одеял во главе низкого стола, хозяин сделал просторный приглашающий жест. Отец Варнава и Кирилл присели по оба его плеча на белоснежную кошму. Быстрые услужливые руки тут же подоткнули им под спину и бока шелковые, набитые конским волосом, валики подушек.

– Я знаю, что отреченные служитэли великого пророка Исы дают обеты нэ прикасаться к мясной пище, – сказал Дорги-хан, посылая слугам распоряжения короткими движениями головы и глаз.

Блюдо с кусками печеной баранины было придвинуто ближе к хозяину и Кириллу; отварной рис, овощи, брынза и свежеиспеченные пресные лепешки быстро расположились напротив настоятеля с иноками. Проведя ладонями по лицу и редкой бородке, Дорги-хан вполголоса произнес несколько слов на гортанном полянском наречии. Затем учтиво наклонил голову в сторону отца Варнавы.

– Очи всех на Тя уповают, и Ты даеши им пищу во благовремении. Отверзаеши Ты руку Твою и исполняеши всякое животно благоволения, – произнес молитву настоятель, перекрестив стол.

Хозяин удовлетворенно кивнул и поднял тонкостенную пиалу синской работы. За его спиной тут же подался вперед прислужник, из бурдюка в его руках проворно побежала струйка кумыса.

– Сегодняшняя трапэза дважды благословэнна, – значит, и мнэ, и моим гостям слэдует ожидат’ доброй дороги и успэшного исполнэния замыслов. Далек ли ваш пут’?

– Нас призвал к себе Белокриницкий князь Стерх. К завтрашнему вечеру надеемся быть уже при его дворе, – ответил отец Варнава, наблюдая, как пенится наливаемый в его пиалу кумыс. – А высокородный Дорги путешествует под стягом своего отца, как мы заметили.

– Да, уважаемый Варнава, сэйчас я – посланник его воли. Господар’ Влахии Радул приглашает людэй из рода Степного Барса посэлиться на какое-то врэмя в его владэниях для защиты восходных рубежей. Менгир-хан пожелал пэрэд тэм посмотрэт’ всё на мэстэ моими глазами.

– Для защиты восходных рубежей? От кого же?

Дорги-хан встретился глазами с настоятелем. Легкая усмешка тронула уголки его губ:

– Навэрное, от Славэны.

– Понятное дело. И сколь велико гостеприимство Великого Домна?

– В грамотэ к отцу он говорит о тумэне.

– Изрядно! – заметил отец Варнава, отламывая кусочек брынзы.

– Но это еще нэ всё. Сам Господар’ об этом, разумэется, нэ упоминает, однако ходят слухи, что он начинает побаиваться также своих сосэдэй на закатных и полуночных границах.

– Отчего же?

– Единый Гэрманский Райх набирает мощь. Кто из сопрэдэльных дэржав может быт’ увэрэн, что гэрманцам нэ захочется расширит’ свои прэдэлы за их счет? А они в ответ могут продэлат’ это же с зэмлями Вэликого Домна. Влахия вэдь никогда нэ была сильной дэржавой, достойный Варнава.

– Будущее никому не открыто, но уже сегодня Германский Райх назначается виновным. Впрочем, как и Славена. Что-то слишком часто слышу я подобное в последнее время. Это заслуживает определенных размышлений, о высокородный.

– Мой отэц понимает, что замыслы о том, чтобы наши табуны и стада паслис’ на просторах стэпэй Влахии, нэ могли родиться в голове владэтэльного Радула: его простодушие слишком вэлико, а власт’ слишком мала для этого. Кто-то вложил их туда. Уже пятый дэн’ лучшие воины сопровождают в Дороград гонца к Вэликому Конязю с посланием Менгир-хана и списком письма господаря Радула. Если почтэнному Варнаве извэстны люди, которым это также будэт любопытно, он может уже сэйчас сообщит’ им об этом.

Дорги-хан отрезал от седла барашка кусок нежнейшего мяса, на острие ножа протянул его Кириллу:

– А к какому роду принадлэжит мой имэнитый собрат?

– К роду Вука, благородный Дорги, – ответил он, вежливо склоняя голову в ответ на сей знак особого расположения хозяина.

– Владэтэльный Вук, коняз’ Гуровский и Бэлэцкий – побратим Менгир-хана. Нэ о нем ли мы говорим?

– Я его младший сын.

– Воистину, сэгодня Всемилостивый посылает мнэ радост’ за радостью! Как здоровье названного брата моего отца? Успешны ли его дэла?

– Мой отец… и вся моя семья… погибли недавно, – чуть помешкав, с усилием проговорил Кирилл.

Дорги-хан отбросил нож, быстро провел ладонями по лицу:

– Кудай-ай… Да хранит тэбя вэликий пророк Иса! Как это случилос’?

– Мы делаем всё, чтобы в точности узнать о том, – ответил вместо Кирилла отец Варнава.

– Печал’ моего отца нэ пройдет, пока он нэ получит свою законную долю в справэдливом отмщении.

– Передай хану Менгиру, высокородный, что теперь мы будем помнить об этом особо.

Дорги-хан кивнул. Выпрямив спину и подчеркивая некоторые из своих слов короткими движениями ладони, проговорил: