Княжич Олекса. Сказ первый (СИ)

Сотня воинов была новугородская — та самая, что увёл с собою Водовик. Остальные копья* нашлись в смоленском княжестве, терпящим бедствия и разрываемым усобицей. То были волжские ушкуйники, явившиеся на зов князя Святослава Мстиславича, добивавшегося княжьего стольца. По смерти Мстислава Давидовича, князя Смоленского и друга Ярослава Всеволодовича, Святослав, приходясь покойному князю двоюродным братом, стал требовать власти. Народ в княжестве не принял Святослава и поднял мятеж, с которым своими силами тот справиться не мог. Вот и призвал он вольников-головорезов, чтоб помогли усмирить бунт и взять Смоленск; разбойники кружили по смоленскому княжеству, грабя край и выжигая веси. А Водовик — не будь дурак! — прикормиться головорезам предложил, пообещав большое вознаграждение, если помогут они отбить княжича Ростислава у малочисленной охраны.

Старательно боярин Водовик и его сообщники выглядывали на торговой дороге долгожданный отряд.

— Князь Ярослав, мож быть и умён и ловок, но сотворил он это дело как настоящий ветрогон! — посмеивался Водовик, делясь своими мыслями со Звягой Рудницей, вожаком волжских ушкуйников. — Княжича Ростислава отправить к отцу при такой слабой защите! Хотя, ясно, отчего так. Не его ж сын — да и Михайло Черниговского Ярослав добром не вспомнит за всё, что было. Вот, поди, оттого и не дал князь Ростиславу доброго сопровождения… А оно мне на руку!

Невысокий, но широкий в плечах, рыжебородый Звяга, чье лицо было рассечено толстым багровым рубцом, прислушивался к словам опального новугородского посадника, бросая в его сторону задумчивые взгляды. Взгляды эти скрывали за собой презрение, которое вожак ушкуйников питал к этому надменному и глупому боярину. Звяга не поддакивал Водовику, не отвергал его настойчивые утверждения, что победа будет легкой, его не интересовали домыслы посадника — его интересовал только княжич Ростислав и награда за него.

Боярин Водовик действительно ожидал легкой победы. Но при всём при этом, сердце его то и дело тревожно сжималось. Хоть и мнил он, что сможет обхитрить Ярослава, но мысль, что за ним открыта охота с повеления переяславского князя, страшила.

— Вот и они!

Действительно — на неровной, узловатой дороге появился конный отряд, в центре которого ехал княжич Ростислав Михайлович. Отряд был, как и обещали соглядатаи, небольшим, около трех дюжин ратников. Приглядевшись, Водовик приметил и то, что сопровождали Ростислава совсем молодые, еще не обросшие бородами воины, почти мальчишки.

— Ну и сплоховал же князь Ярослав! — обрадовался Водовик. — Этих свалить — что раз плюнуть!

Но Звяга Рудница в ответ возразил:

— Зря радуешься, боярин. Ловушка это.

— С чего взял?

— С того, что и дурню это будет понятно, — вожак ушкуйников ткнул грязным пальцем в двигающийся по дороге отряд. — Неужто князь Ярослав, зная, что ты неподалеку, отправил бы княжича при такой охране? Ясно, что ловушка. Тебя князь хочет выманить и схватить. Видно, за этими птенцами идет скрытно подкрепление и дожидается, когда ты, Водовик, нос свой из укрытия покажешь!

Радость сошла с посадника.

— Что ж делать, если всё так? — пробормотал он.

Вожак ушкуйников, поглядев на струхнувшего Водовика, брезгливо поморщился. Подняв руку, он дал знак своим людям. Притаившиеся в сосновом бору воины приготовились к нападению. Звяга Рудница выжидал, когда княжеский отряд приблизился к месту засады как можно ближе.

— Главное — княжич! — сказал он. — Хватайте мальчишку и отходите, не теряя времени.

Звяга издал пронзительный клич, призывая воинов к атаке. Конные новугородские воины первыми вылетели из лесной чащи — отборная сотня ринулась на отряд, охранявший княжича Ростислава. Следом за конниками выбегали пешие ушкуйники — размахивая топорами и короткими мечами. Воины князя Ярослава, однако, не растерялись. Они были готовы к внезапному нападению. Увидев врагов, выскакивающих из леса, воины стремительно перестроили конные ряды и выставили щиты и копья.

— Значит и в самом деле ловушка, — задумчиво проговорил Звяга Рудница, увидев поведение ярославовых воинов. Он остался в лесу, где собирался дожидаться развязки.

Конные воины Водовика были уже совсем близко, и готовились смести со своего пути небольшой отряд, когда в стороне раздался тугой и громкий звук боевого рога. Несколько стрел просвистели в воздухе рядом с первыми нападавшими.

Хорошо вооруженный переяславский отряд под старшинством Алдопия, выйдя из прикрытия, мчался наперерез новугородским конникам и разбойникам. Кони летели над землей, почти не касаясь её копытами, и лишь пыль поднималась тучами.

— Отходить надо, если ловушка! — вскричал боярин Водовик, хватаясь за узду своего пегого коня.

— Отходить? — бывалый рубака Звяга зло усмехнулся в его испуганное лицо: — Рано отходить! Пока не вижу я причины. Вот столкнутся меж собой, тогда и ясно станет, на чьей стороне сила и кому отходить!