Княжич (СИ)

— Нас не зацепило! — отчитался снайпер.

«Резервуары! — дошло до Волховского. — Хребтом разворотило резервуары!»

— Снайперский расчёт! — Волховский снял с пояса чудом уцелевшую рацию. — Вы можете подорвать пары бензина в воздухе?

— Можем! — послышалось в ответ. — У нас есть трассирующие пули! Трассера подожгут пары!

— Отлично! — обрадовался Волховский. — Я заманю противника на заправку, а вы, по моей команде, всё там подорвёте!

— Принято! Главное — успейте убраться подальше оттуда!

Хорошо, что у снайперов были трассирующие пули. Ведь обычный боеприпас не способен вызвать детонацию паров, вопреки распространённым мифам из дешёвых боевиков, где герой стреляет в бензобак и взрывает машину. Для детонации требуется открытый огонь как максимум, или искра, как минимум. Шлейф трассера тоже подойдёт.

Скала не дремал. Он заметил Волховского на набережной, и сию же секунду накрыл её непроглядным градом из каменных кольев. Колья накрыли всю дорогу, от моста до моста, а так же изрешетили ближайшие здания в радиусе сотни метров. Маневрировать в таких условиях было невозможно, потому осталось только замереть, прикрыться небольшим, но очень мощным барьером, и надеяться на выживание. Вокруг загрохотало, об барьер разбивались колья и обломки асфальта. Послышалось, как громогласно обрушились здания, как зазвенел дождь из битых стёкол.

Нельзя было снимать барьер, не сейчас. Лучше идти под ним, и прямиком к заправке, огибая глубокие воронки в земле. Правда, долго держать защиту не вышло — кислород, всё же, не бесконечный. Недалеко от заправки барьер пришлось снимать.

Волховский остановился у самого хребта, рядом с руинами заправки, и вдохнул. Едким запахом бензина глотку и легкие будто бы ошпарило, но не дышать было нельзя. В голове тут же зашумело, взор слегка помутился, мир будто бы выкрасился в лёгкий красный свет, затошнило. «Интоксикация, — подумал Волховский. — Этого ещё не хватало!»

— Что же. — Скала спрыгнул с моста на набережную, и безразлично зашагал к Волховскому, будто бы не в бою был, а на прогулке. — Издали тебя не взять, признаю. Но знаешь, есть такой закон физики, который гласит, что если огромное количество силы приложить к узкой площади, давление возрастёт многократно.

— Так не медли, — ответил Волховский сквозь тяжёлое дыхание, и вяло встал в стойку. — Бей.

«Чёрт! — подумал он. — Главное не отключиться!»

Скала бросился к Волховскому, и нанёс размашистый удар. Когда лезвие рухнуло на барьер, земля под ногами треснула. Стало очевидным с первых секунд, что барьер не выдержит, ведь Скала в этой атаке сосредоточил всю магическую мощь. Оставалось только бежать.

Снова аномалия скольжения вырвала Волховского из-под атаки, меч грохнул по земле до звона в ушах. Волховского сшибло с ног ударной волной, он закувыркался по битому асфальту, разодрал локти и колени. Дистанция до заправки образовалась приличная, пора было давать команду, но рации на поясе не оказалось. Она лежала неподалёку, разбитая вдребезги.

«Чёрт! — мысленно ругнулся Волховский на манер Попова. — Просто чудесно, мать вашу!»

Хорошо хоть, воздух поблизости был не сильно пропитан парами бензина, и получилось вдоволь надышаться. На зубах заскрипела пыль, вдохи давались с трудом, но взор, всё же, прояснился.

Скала повернулся к Волховскому, сверкнул фиолетовыми глазами, и было собрался в атаку, но вдруг вдалеке хлопнул выстрел снайперской винтовки и за спиной Скалы мелькнул трассер. Пары бензина мгновенно вспыхнули. Раздался взрыв ошеломительной мощности. Вспышкой света глаза резануло — пришлось зажмуриться и прикрыть их рукой. Кожу обдало потоком горячего воздуха.

Хорошо, что снайперы оказались не идиотами, и сумели без команды сориентироваться в ситуации.

Когда всё улеглось, Волховский поднялся, но из-за интоксикации руки были слишком слабы, чтобы поднять меч. Пришлось держать его у ноги. Впереди пылало пожарище, огромная стена огня затмевала небо своей яркостью, и силуэт Волховского темнел на её фоне.

Победа, или нет? Чёрт его знает. Вроде бы, движения в пламени было не видно.

Сколько времени прошло? Когда подойдут маги и истребители? Тоже непонятно.

Оставалось надеяться, что взрывом Скалу уничтожило. Как минимум, жар должен был просочиться в зазоры между бронепластинами, и сжечь носителя.

Но надежды на победу не стало, когда в пламени послышался крик Скалы:

— Тв-а-а-а-а-арь!

Земля дрогнула, вспучилась в радиусе километра. Какие-то дома покосились, какие-то сразу же рухнули. Огромные каменные мечи, страшные и безобразные, вырвались из земных недр. Они рассекли постройки, раскидали машины, и превратили район в подобие каменного леса. На остриях мечей виднелись нанизанные автобусы, из лезвий торчали канализационные трубы, на земле лежали стены зданий с глазницами разбитых окон.

Кругом будто бы случился апокалипсис. От жилых массивов остались лишь руины. И в самом центре этого леса стоял Скала. Глаз светился только один. На бронепластинах темнела спёкшаяся кровь. Видимо, врагу вовремя удалось закупорить себя в броне, чтобы не сгореть полностью.