Княжич

— Какой позор! — стыдила Юрия его жена. — Теперь ни к кому в гости не съездить! Везде на меня будут пальцем показывать: это ее мужа Бекман прямо из дома взял и в подвал как медведя посадил. Ее слуг, трех человек, средь бела дня расстрелял!

Коробьин насупившись, молчал. «Может опять к Атаману за помощью обратиться? — думал он. — Только опасно, прошло уже четыре месяца, как пропал мой связной Федька. Если это случайность, то почему от Атамана к нему человек не придет? Нет, этот вариант отпадает!».

— Я сделал все, что мог! — пытался оправдаться Коробьин.

— Нет, не все! — выговаривала ему супруга. — Обратись с челобитной к царю! Пусть накажет этого разбойника Бекмана и клеветника Бежецкого. Бекман заплатит за нанесенный ущерб деньгами, а Бежецкий сядет в тюрьму! Правда, прежде чем обращаться к государю, придется еще одну часть долга Бежецкому выплатить! Но это будет последняя выплата, в тюрьме ему деньги не понадобятся!

Коробьин согласился. Он написал жалобу только на Бекмана, решив, что в ходе суда тот попытается оправдать свои действия реакцией на попытку отравления Бежецкого. Тогда он и будет бить челом государю защитить его от клеветника Андрюшки Бежецкого.

Через неделю, во вторник, в день подачи челобитных на имя царя, Бежецкий и Коробьин имели возможность наблюдать друг друга в Кремле. Они встретились на площадке у Красного крыльца, ожидая, когда к ним подойдет думный дьяк, собирающий челобитные. Коробьин сделал вид, что не признал своего заклятого врага, а Андрей изобразил повышенный интерес к бердышам и пищалям стрельцов, стоящих по обе стороны от лестницы, ведущей в царские хоромы.

Обе челобитные царь отписал начальнику Разбойного приказа князю Куракину. Коробьин, особой радости от такого решения не испытывал. Он знал, что его прежний начальник справедлив и неподкупен. Бекмана наоборот терзали мрачные предчувствия. Вдруг князь Куракин решит отомстить ему за бесчестие своего бывшего подчиненного! Андрей был безразличен, потому что не ждал поблажек ни от кого.

Суд состоялся через две недели. Неизвестно почему, но судебные разбирательства начались с жалобы Коробьина. Ответчик, думный дворянин Бекман был немногословен и осторожен. Свои действия, по организации нападения на имение Коробьина и его похищение он мотивировал желанием помочь Бежецкому в доставке должника в суд, чтобы заставить его выплатить долг. Этот козырь, Коробьину нечем было крыть. Вторую часть доли долга он выплатил только неделю назад. Но он объяснил это тем, что платить было некому, так как Бежецкий где-то отсутствовал почти три месяца. И все же, как он не старался, Бекман, сжав кулаки от наглой лжи Коробьина, ни слова не сказал о своем желании отомстить за попытку отравления Андрея Бежецкого. Тем не менее, судья приговорил его за бесчестье истца к штрафу в 50 рублей, да еще к трем рублям за немочь подстреленных трех холопов. Елизар Романович молча согласился с его решением, а Коробьин покраснел от злости. Через два дня царь утвердил решение суда.

Суд по жалобе князя Бежецкого прошел через неделю после царского одобрения решения первого разбирательства. Ни Бежецкий, ни Коробьин свидетелей на суд не представили. После того, как Коробьина сняли с поста товарища начальника Разбойного приказа, закадычный друг его Бухарин, категорически отказался быть его свидетелем на суде. Бежецкий, приглашать свидетелей на суд даже и не помышлял. Для того чтобы опровергнуть ложь дворянина Коробьина требовалось представить с показаниями не менее пятнадцати простолюдинов, таких как его слуга Никодим или знахарка Александра.

По требованию судьи, боярина князя Куракина, ведущий протокол дьяк Андрей Клобуков зачитал жалобу Бежецкого.

— Что скажешь на это, Юрий Феодосьевич? — строго спросил Куракин ответчика.

— Лжет он! — спокойно ответил Коробьин. — Крепко напился, заблудился и в лес заехал! Ну и чуть не замерз!

У Андрея остановилось дыхание от столь наглого заявления. Но он взял себя в руки.

— Так ли это? — с беспристрастным выражением лица спросил судья у Андрея.

— Я в своей правде готов крест целовать! — ответил юноша.

— Ты слышал Юрий Феодосьевич! — обратился судья к Коробьину. — Как оправдаешься перед ним?

Коробьин молчал. Видно труден для него был ответ.

— И я буду в правде моей целовать крест! — заявил он.

Наступила мертвая тишина. Давно такого богохульства не слышали стены суда. Кто-то из судящихся лгал, клянясь в правде самим Спасителем! Судья и дьяк зашептались.

— Я, как назначенный государем судья обязан был судить и услышать все оправдания, чтобы узнать истину, — обведя грозным взглядом Андрея и Коробьина, заявил князь Куракин. — Но в одном и том же деле две стороны не могут крест целовать. Один из противников принесет ложную присягу! Дабы не допустить этого, направляю материалы суда на рассмотрение государя нашего царя и великого князя Всея Руси Федора Иоанновича! Ждите решение государя!

Так быстро закончилось заседание суда по жалобе Андрея Бежецкого.

Глава XX. Поле