Княжна на продажу. Как дочерей русских государей меняли на мир и новые земли

«Chère Bissiam, vottre charmante lettre m’a cause le plus grand Plaisir, je ne puis vous rendre comme je suis sensible à tout votre amitie. J’aime aussi, ma chère Bissiam, de tout mon cœure, oh! Cela, Dieu le sait, et tout ce qui me vient d’elle me touche au dela de toute expression. Adiue, ma bonne amie, je n’ai qu’un tout petit instant. Pensez quelquefois à un frere qui vous est bien attaché.

„Дорогая Бизям, ваше очаровательное письмо доставило мне наибольшее удовольствие. Я не могу высказать все, что чувствую по поводу вашей дружбы. Я тоже люблю вас, моя дорогая Бизям, мое сердце – о! Господь знает, что все, что происходит от нее, тревожит меня с невероятной силой… Прощайте, моя прекрасная подружка, у меня есть всего лишь одно мгновение. Иногда думайте о брате, который так связан с вами“».

Среди тех, кто изучает биографию Катишь и Александра I, есть сторонники теории, что неудачи великой княжны в устройстве ее брака напрямую связаны вот с этой безумной любовью императора. Что как раз по этой причине он не позволил сестре пойти за Багратиона и за Долгорукова, не активничал, когда возник проект с австрийским и французским императорами. И Георг Ольденбургский был для него удобной «ширмой». К тому же, выйдя замуж за Георга, Катишь оставалась бы в России (правда, став женой Багратиона или Долгорукова, она также не покинула бы пределов родины, так что этот аргумент вызывает вопросы). В таком случае странным кажется, что Катишь вообще вышла замуж. Если брат действительно пылал к ней чувствами совсем не братскими, не проще ли было оставить сестру незамужней? Почему же тогда Катишь позволили выйти замуж во второй раз, да еще и в Вюртемберг?

Не будем забывать, что Александр – человек довольно-таки непростого склада. Его обвиняли в убийстве отца (и до сих пор на этот счет мнения разнятся – знал ли он о готовящемся заговоре, участвовал ли в нем, и был ли Александр среди тех, кто действительно желал смерти Павла I), он много лет знал об увлечениях жены и сам не был верен ей. Он готовил политические преобразования, но не позволил им развиться в полной мере. «Я жил и умру республиканцем!» – эту фразу приписывают Александру, однако в его правление Российская империя не была похожа на республику ни малейшим образом…

Князь Вяземский отозвался о нем: «Сфинкс, не разгаданный до гроба». И в этом ключе совершенно логичным кажется, что Александр мог одновременно питать нежную любовь к Катишь и стараться максимально дистанцировать ее от трона. Советоваться с ней, писать ей подробные письма с театра военных действий и называть ее «очаровательной глупышкой» в тех же самых посланиях. В 1819 году он потерял главного корреспондента своих писем. Катишь умерла слишком рано и слишком внезапно.

В то же самое время на острове Святой Елены медленно угасал бывший император французов Наполеон Бонапарт[68]. Несостоявшийся муж Екатерины Павловны. И не только ее. К Романовым император сватался дважды: к Катишь, а еще к ее сестре Анне.

Глава 9. Королева голландская

Во дворце кипели страсти. Вдовствующая императрица Мария Федоровна категорично запретила своей дочери Като думать о браке с Наполеоном. Отказ не смутил императора, и он выразил готовность взять в жены другую из семьи Романовых – Анну.

«Невозможно в силу возраста», – мягко ответили французскому государю. Весной 1809 года великой княжне только исполнилось четырнадцать. И все понимали: лукавство чистой воды! В январе 1800 года сама же Мария Федоровна благословила союз четырнадцатилетней Дарьи Бенкендорф с графом Ливеном. Но свою собственную дочь отдавать замуж в том же возрасте она не стала. Причина была исключительно в женихе.