Княжна (СИ)

— Прости, мне сложно думать, когда ты так близко, — открыто заявляет, мягко касаясь моих губ поцелуем. А кому сейчас легко? Обвиваю его шею руками, притягивая ближе. Отсутствие сопротивления с моей стороны воспринимается с должным энтузиазмом и нежный поцелуй впитывает горячие, страстные нотки, трансформируясь в нечто будоражащее кровь. Сердце разгоняется, пульс заглушает мысли, создавая в сознании вакуумную пустоту. Его близость делает меня невесомой, легкой, точно перышко. Лишает воли.

- Я сойду с ума, если с тобой что-то случится, — не хотя прерывает поцелуй, привычным движением обводя контур моих припухших губ.

— А что может со мной произойти? — глубоко дышу, приводя сбившееся дыхание в порядок. Он отстраняется, заглядывая в глаза.

— Быть со мной, все равно, что жить у подножия вулкана — никогда не знаешь, в какой момент рванет. За десять лет я нажил себе чёртову кучу врагов, притаившихся и желающих свести со мной счёты. Казино, клубы и место криминального авторитета лишь подливают маслица в огонь, распаляя желание завладеть всем, что принадлежит мне. До тебя у меня не было слабостей, а теперь… у них появился прекрасный шанс поквитаться с Таро.

— Ты не можешь бросить все? Просто уйти из этого… криминала, — пусть мой вопрос и звучит эгоистично, но я должна знать.

— Я уйду, а враги останутся. Мой статус отчасти сдерживает нападки. Пока каждый шакал знает, что у Таро нет слабых мест и моя жизнь для меня не имеет веса, все будут сидеть по норам. Стоит дать слабину или повод усомниться в моей жестокости, как тут же вцепятся в горло.

— Поэтому ты не хочешь, чтобы нас видели вместе, — озвучиваю свою догадку и он едва заметно кивает.

— Я не должен был нанимать тебя в эскорт, но наша встреча в казино…, - Тариэл берет в ладони мое лицо, плавя жадным взглядом, — просто не смог себя остановить. Признаю, это было эгоистично с моей стороны…

— Суть не изменилась. Все, что ты можешь мне предложить — это редкие, тайные встречи и постоянный страх за твою жизнь, — горло раздирает досада, глаза щиплет горькими слезами. Мои слова прозвучали приговором для нас обоих. Он молчал, очевидно, соглашаясь с моим вердиктом. Я видела его окаменевшее лицо, не излучающее эмоций и быстро пульсирующую жилку на шее, тут же выдающую бушующий ураган внутри.

По пути домой прокручивала наш разговор в голове. Результат неутешительный, но я не испытывала злости или обиды. Всегда любила честность.

— Хочу, чтобы ты знал, — заглядываю ему в глаза у подъездной двери своего дома, — я ни о чем не жалею. Будь у меня выбор, я бы ничего не меняла. Береги себя, — встаю на цыпочки касаясь губами колючей щеки. Сердце разрывается в клочья. Уходя обернулась, в последний раз проскользнув взглядом по напряжённой фигуре:

— И спасибо за все цветы, что ты дарил мне на дни рождения.

Глава 16

Тариэл

На следующие несколько недель я с головой ушёл в работу. Спал по несколько часов в день, а в остальное время рыл носом землю, отыскивая татарина. Информация, полученная от мелкой девчонки, хоть и ценная, но не внесла ясности в поиски: машина оказалась оформленной на левого мужика, почившего несколько лет назад. Так что я топтался на одном месте, злой, как черт.

Поиски затягивались и тем, что все приходилось делать самому. Не хотелось думать, что кто-то из моих приближённых лживый прихвостень, но и червячок сомнения подтачивал мою веру, вынуждая действовать в одиночку. Так надежнее. Во всяком случае, пока не выясню наверняка через кого утекала информация. Ниточка обрывалась, с какой бы стороны я ни подходил. Решил оставить этот вопрос подостыть и заняться убийством Разумовского. Может глаз замылился да не вижу очевидного?

Последний раз в отделении полиции был, когда встретил Аделину. Заходил перекинуться парой слов с новоиспеченным полковником Таймазовым, сыном одного из главных бандюков области. Вот так ирония. Времена меняются и главные преступники стремятся к власти.

Вошёл в кабинет к Алану без стука. Все ещё зол на него за непослушание. Он оторвал усталый взгляд от бумаг и заметно оживился при виде меня.

— Сколько лет, сколько зим, — поднялся из-за стола, напрягаясь. Мое появление его не обрадовало.

— Я по делу, — прикрыл дверь, осматриваясь в кабинете.

— Слушаю.

— Скажи-ка, уважаемый, отчего это дело Разумовского кануло в Лету? — по-хозяйски устраиваюсь на стуле, просверливая глазами полковника. Он на миг отвёл взгляд в сторону, обдумывая ответ, и тут же вернул ко мне.

— У всех подозреваемых алиби, — небрежно пожимает плечами, нутром чую, скрывает что-то.

— Давай сюда дело, — хлопаю по столу ладошкой, подмечая каждое мимическое сокращение на его лице. Он не двигается, явно подбирая варианты для отказа. Во мне вскипает ярость, вперемешку с желанием отходить выродка чем-то тяжелым по лицу.

— Быстрее.

— Знакомиться с делом может лишь ограниченный круг лиц. Не имею права, — разводит руками, на лбу проступает испарина.

Любопытно.

— Соскучился по подвалу?

Скольжу взглядом по стеллажам с делами, выискивая нужное. Его реакция только подогревает мой интерес.