Князья Ада

Вампиры, безусловно, не единственные, кто умеет умасливать нужных людей ради собственной выгоды. Но именно у Гобарта накопился целый список причин, чтобы избавиться от Джеймса как можно скорее, пока тот не переворошил всех скелетов в его немаленьком шкафу.

В это время суток все комнаты на этаже, отведённом для личных камердинеров и горничных постояльцев гостиницы, пустовали. А над ним располагался чердак, где царила непроглядная тьма, теснились сундуки и было столько пыли, что Эшер, поднявшийся по узкой лесенке, едва мог вдохнуть.

По обеим сторонам пустого коридора располагался десяток кладовых для багажа, и каждая из них была помечена номером этажа, на котором остановились владельцы. Джеймс ещё во время предыдущей разведки выяснил, где находится выключатель, но предпочёл не зажигать свет, чтобы не выдать собственное присутствие. Вытащив из кармана пальто свечу, припасённую для охоты на яо-куэй, он запалил её и направился вперёд, к лестнице, ведущей на крышу.

Над гостиницей висела убывающая луна. Эшер прошёл вдоль низкого парапета, ища пожарную лестницу. Двумя этажами ниже виднелась крыша Франко-китайского банка – старые китайские здания, располагавшиеся здесь, были по большей части разрушены во время Восстания, и на смену им пришли постройки современные, оснащённые такими же современными пожарными лестницами из металла. Франко-китайский банк от старого Гонконгского банка – одного из немногих старинных зданий, сохранившихся на этой улице, – отделял узкий переулок, и пожарная лестница выходила практически прямиком к его началу. Эшер по-прежнему не торопился надевать пальто и держал его на руке, вывернутым наизнанку – серая подкладка позволяла избегать очевидного вопроса «не видели ли вы мужчину в коричневом пальто?». Проверив, на месте ли пропуск через городские ворота, Эшер вышел из переулка. Возле парадного крыльца магазина «Керлуф’с», как всегда, толклись в ожидании пассажиров рикши.

– В Шёлковый переулок, – велел Джеймс.

Глава тринадцатая

– В смысле – «обвиняется в продаже информации»? – Лидия перевела недоумённый взгляд с Карлебаха на здоровяка в твидовом костюме, представившегося «мистером Тиммсом из посольской полиции».

– Позвольте вас поправить, сударыня – пока ещё никто ни в чём не обвиняется, – натянуто ответил Тиммс. – Нам сообщили, что мистер Эшер якобы продавал сведения немецкому посольству…

– Кто вам это сообщил? – Лидия встала и подошла к вошедшим поближе, хотя для того, чтобы разглядеть лицо полицейского как следует, ей пришлось бы встать к нему нос к носу, поэтому всё, что она видела сейчас – это обвисшие щёки, сизые от щетины, и напомаженные волосы цвета кофе, в которое недолили молока. – И потом, какую важную информацию Джейми мог бы выведать в Пекине? В какую сторону солдаты по плацу маршируют?

– Подробности обвинения вне моей компетенции, сударыня. Но, судя по тому, как мистер Эшер бросился наутёк, его совесть и впрямь не так уж чиста.

– Это просто чушь какая-то, – проговорила Лидия и хотела было добавить, что уж кому-кому, а немцам Джейми точно ни за что бы не сознался, что он британский шпион, не говоря уже о том, чтобы сотрудничать с ними. Но тут же сообразила, что подобные замечания лучше оставить при себе, и вместо этого драматично рухнула в ближайшее кресло, показательно зарыдав:

– Ох, кто же мог так бессовестно оболгать его?

Получилось весьма убедительно – даже её мачеха не сыграла бы такую сцену лучше.

Хотя, пожалуй, она-то как раз смогла бы.

– Мы надеялись, сударыня… – грубый голос Тиммса слегка смягчился.

Ага. Сработало.

– … что вы не станете возражать, если мы попросим разрешения обыскать эти комнаты.

Лидия прекрасно знала, что Джейми никогда не записывал ничего, кроме форм глаголов и схем коммуникативных тональностей. Поэтому она лишь кивнула, не отнимая рук от лица, и ещё разок трагически всхлипнула. Если бы у Карлебаха хватило актёрской смекалки, он бы воспользовался ситуацией и бросился утешать её, называя беднягу Тиммса «грубияном» и «чудовищем» – и тем самым заставил бы полицейского занервничать ещё больше и уйти побыстрее, не заметив и половины потенциально важных деталей…

Однако профессор лишь сбивчиво забормотал:

– Ну, ну, будет вам, сударыня…

Помощь пришла в лице Эллен – та, судя по всему, подслушивала под дверью детской.

– Даже не вздумайте соваться в эти комнаты! – Горничная сурово взмахнула мокрой мочалкой Миранды перед самым носом Тиммса. – Если только у вас нет ордера, официально заверенного судом, а я подозреваю, что никакого ордера у вас нет…

– Всё в порядке… – прошептала Лидия. Слова «нам нечего скрывать», конечно же, куда больше поспособствуют укреплению добрых отношений, чем вопль «где ваш ордер?». – Пожалуйста, Эллен, покажи этому джентльмену, где чья комната… и… принеси мне стакан воды…

Стоило Тиммсу открыть дверь в детскую, как Миранда, обычно такая спокойная, тут же зашлась оглушительным рёвом. Лидия мысленно поаплодировала дочери и, как только за полицейским захлопнулась дверь, встала и, собрав полицейские архивы, сунула их Карлебаху.