Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король. Машина смерти. Дворец любви. Лицо. Дневник мечтателя)

«Ммф. Гм. Мне следовало бы поменьше болтать — но все это было так давно и времена уже не те, хотя семья Садальфлури все еще пользуется большим влиянием. Ховард влюбился в одну из их девочек — кажется, ее звали Сьюби. Она, как водится, поиграла с ним и выбрала другого, после чего Ховард сделал что-то настолько предосудительное, что весь клан Садальфлури разъярился и встал на дыбы, так что Ховарду пришлось улепетывать со всех ног — и с тех пор, говорят, он пропадает где-то в чужих мирах».

Герсен нагнулся, чтобы получше рассмотреть кружева старушки: «У вас красиво получается!»

«Это все, что я умею — людям нравится, а мне хватает на пропитание».

Герсен вручил ей десять СЕРСов: «Начните делать еще одно такое покрывало для меня. А если я не вернусь — ничего страшного, продайте его кому-нибудь другому, вы в долгу не останетесь».

«Вот удача привалила! Спасибо, сударь!»

«Не за что. Было очень приятно с вами поговорить — но теперь мне пора ехать».

В полутора километрах дальше по дороге Герсен увидел зажиточное хозяйство с большим ярко-зеленым амбаром поодаль. Остановив электроцикл, он разглядывал фермерский дом, ощущая странное покалывание, пробегавшее по коже: приближалось нечто неминуемое — возможно, здесь притаилась опасность. Дом мало отличался от многих попадавшихся по дороге — трехэтажный, обшитый досками из розового дерева с голубыми наличниками вокруг окон, с высокой остроконечной крышей, подразделенной на насколько коньков с мансардными окнами. В огороде вскапывал грядки мотыгой высокий человек в синих штанах и черной рубахе. Заметив Герсена на электроцикле, он перестал работать и ждал, глядя на дорогу.

Герсен заехал на двор перед домом, и высокий человек — по-видимому, Адриан Хардоа — вышел ему навстречу. Его желтовато-коричневые волосы уже начинали седеть и были подстрижены по-домашнему, явно без помощи парикмахера; у него было продолговатое, костлявое, обветренное лицо. Фермер смотрел на Герсена недружелюбно, без любопытства: «Я вас слушаю?»

«Это Помещичья Ферма?»

«Она самая».

«И вы — Адриан Хардоа?»

«Он самый», — Адриан говорил мягким басом, сдержанно и размеренно, четко выговаривая слова.

«Меня зовут Генри Лукас. Я представляю журнал «Актуал» и приехал сюда из Понтефракта на Алоизии».

«Ага! Ваш журнал объявил конкурс!» — фермер слегка оживился.

«Верно. Вы были первый из нескольких миллионов участников конкурса, кому удалось правильно установить личность номера шестого на фотографии — по той простой причине, разумеется, что он ваш сын».

Адриан Хардоа тут же занял оборонительную позицию: «Неважно, кто установил его личность! Важно то, что я это сделал первый, разве не так?»

«Не спорю, не спорю. По сути дела, я приехал, чтобы вручить вам выигрыш».

«Превосходная новость! Сколько мне причитается?»

«Согласно нашим правилам, первый участник конкурса, установивший личность одного из сфотографированных лиц, получает триста СЕРСов. Я привез вам эту сумму».

«На нас снизошло благословение непорочных дидрамов! Кстати, если бы вы прибыли чуть пораньше, вы застали бы у нас Ховарда собственной персоной — он наконец нас навестил, с тех пор еще и часа не прошло. Ховард приехал на встречу с однокашниками».

Герсен улыбнулся и пожал плечами: «Любопытное совпадение, нечего сказать. Но для меня это ничего не значит, так или иначе. Он — один из персонажей на фотографии, вот и все».

«У Ховарда дела идут неплохо, хотя он нам не оставил ни гроша и не возвращался домой много долгих лет. Но заходите в дом — пусть моя жена услышит хорошие новости. Честно говоря, я уже начисто позабыл про этот конкурс и даже не подумал спросить Ховарда, почему он приобрел такую известность. Надо полагать, его многие узнали, если его фотография разлетелась по всей Ойкумене».

«Наблюдательных людей с хорошей памятью мало», — заметил Герсен, поднимаясь вслед за Адрианом Хардоа по ступеньками крыльца в маленькую кухню. К ним обернулась стоявшая у плиты женщина, почти такая же высокая, как Адриан. Ее лицо сотней едва уловимых признаков напоминало лицо Ховарда Алана Трисонга, чем привлекло пристальное внимание Герсена. Глаза ее были довольно близко посажены под широким и высоким лбом, длинный прямой нос нависал над бледными губами, подбородок почти отсутствовал. Общее сочетание этих черт придавало ее лицу скрытное и жестокое выражение, без каких-либо признаков чувства юмора.

Тем не менее, на сообщение Адриана о выигрыше она отреагировала вполне нормальным радостным восклицанием: «Рада слышать! Получается, что Ховард волей-неволей так-таки нас вознаградил!»

«Получается, что так. Что ж, не выпить ли нам чаю? Со свежими булочками в придачу? Как вы считаете, господин Лукас?»

«Я был бы очень вам благодарен — сегодня я еще не успел позавтракать».