Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король. Машина смерти. Дворец любви. Лицо. Дневник мечтателя)

«Быть посему! Вступи в ореол лучей Меамоны — и ты распознаешь каждого из рыцарей по их благоухающим цветам».

Искристый луч коснулся черной жемчужины — тут же явилась фигура в роскошных черных доспехах. Иммир и черный рыцарь обнялись, как старые боевые товарищи, ветераны многих сражений.

«Перед тобой первый паладин, Джеха Райс — Джеха Премудрый. В перспективе грядущего ничто не ускользает от его вещего взора; он предвидит возможности и рекомендует необходимое — а перед лицом необходимости нет места мягкости, жалости, состраданию, милосердию».

«Приветствую тебя, благородный рыцарь!»

На ладони Иммира сверкнул озаренный Меамоной рубин — к присутствующим присоединилась фигура, облаченная в алые доспехи с амфрускулами.[71]

«Нашим взорам явился Лорис Хоэнгер, красный паладин. Он сведущ и опытен во всем, что относится к ухищрениям палаческого ремесла. Ему легко даются свершения, вызывающие изумление у обычного человека. Он не знает страха. «А-ха-ха!» — восклицает он, когда со звоном обнажаются боевые фальбарды».

«Лорис, будь моим красным рыцарем! Клянусь тебе, нас ожидают подвиги и набеги, превосходящие все былое».

«Рад слышать».

«Иммир! Кто еще встанет на нашу защиту?»

Иммир раскрыл ладонь, державшую изумруд, и рядом возник статный воин в зеленом одеянии идаспийского вельможи. Высокий и мрачный, с волосами оттенка полночного мрака, он стоял, сверкая ярко-зелеными очами.

«Познакомься с Мяутой, зеленым паладином. Таких, как он, больше нет — податливый, как воск, он умеет приспособиться к любой ситуации, но ум его полон странных и зловещих помыслов. Он отваживается на самые безумные выходки, никто лучше него не умеет беспощадно использовать преимущество неожиданности. Угрызения совести ему чужды, как холоднокровной ящерице, он не оправдывается и не объясняется ни перед друзьями, ни перед врагами. Никто не находит выход из лабиринта быстрее Мяуты, ему нет равных в разгадке головоломок — и при этом он исключительно талантливый музыкант, владеющий многими инструментами в самых различных ладах».

«Зеленый Мяута, согласен ли ты стать нашим паладином?»

«С величайшей радостью — и на веки вечные».

«Превосходно! Кто еще, Иммир?»

Иммир вынул граненый топаз, вспыхнувший золотистым светом в лучах Меамоны: явился рыцарь в черном гребенчатом шлеме с желтым плюмажем, в высоких желтых сапогах и в желтых перчатках с раструбами. За плечами, на оружейном ремне, у него висела лютня. Иммир обратился к нему с приветствием и представил его: