Князья тьмы. Пенталогия

Девочки молчали, анализируя теоретическую обоснованность позиции Герсена; прежде чем они смогли сформулировать какое-либо возражение, Герсен вышел из лавки.

Усевшись на скамью, он рассмотрел карту. Блаженный Приют находился всего лишь в шестидесяти километрах к северу от столицы, на берегах реки Свежая Трелони.

Герсен продолжил обход площади. По пути он заметил вывеску:

«ГАРАЖИ ПАНТИЛОТА

Высококачественные автомобили на продажу и в аренду!

Арендуйте на час, на день или на неделю!

Обращайтесь в любую из наших уполномоченных мастерских.

Мы строго соблюдаем наши правила и еще строже следим за их соблюдением!

Улица дидрама Руммеля, 29»

Герсен нашел улицу дидрама Руммеля и мастерскую «Гаражей Пантилота», где, выполнив множество обременительных формальностей, ему удалось арендовать трехколесный электроцикл, изготовленный непосредственно в мастерской из разнообразных деталей и компонентов.

Звезда ван Каата зашла — небо уже потемнело. Ехать в Блаженный Приют сегодня было поздно. Герсен договорился с механиком о том, что заберет электроцикл утром, после чего он собирался ехать по степи Гошен туда, где родился и вырос Ховард Алан Трисонг.

Глава 12

Из «Наставлений» дидрама Бодо Сайма, 6:6:

«(Поношения выпивохи и выпивки его)

Постулат: «Негоже опьяняться или предаваться кутежу, насасываясь перебродившим пойлом, пивом местного или чужеземного сусловарения, самогоном либо иными продуктами винокурения».

Разъяснения:«Выпивоха — праздно возбужденный зануда, распутный бездельник, нечистокровное отребье, социальный дезертир, достойный презрения и насмешки. Он разгуливает в грязной одежде и совершает непристойности. От него воняет, он рыгает; его амикошонство раздражает добропорядочных обывателей. Он горланит оскорбляющие слух песни и тирады. Нередко он нарывается на неприятности, позволяя себе распространять крамольные домыслы!

Выпивоха извращает плоды добра и подвергает их разложению — благопристойный человек, желающий наслаждаться здравополезностью и отменным вкусом плодов сих, не тронутых гниением, не может не воскликнуть: «Зачем ты лишил меня, о выпивоха, плодов моих, и предал их мерзкому растлению?»

Выпивоха пускается в пляс, но путается в ногах своих. Он бахвалится, как паяц, и чистит уши соломой, выдернутой из веника. Когда же добросовестные, прилежные труженики задерживаются на пути своем, укоряя выпивоху за его недомыслие, он набрасывается на них с кулаками».

К северу от Клути местность стала дикой и пустынной — в первую очередь потому, что разлив реки Джунифер превратил здешние низины в почти непроходимую топь, а также потому, что длинные уступы черных скальных обнажений делали этот район бесполезным для чего-либо, кроме выпаса коз. Впервые Герсен заметил представителей туземной фауны Мониша: двуногих, напоминающих жаб существ, высоко прыгавших в погоне за крылатыми насекомыми, стайку одноглазых ящурилиц, одетых в серо-зеленую чешуйчатую, как у панголина, броню. Присматриваясь к проезжавшему мимо Герсену, они вставали на задние лапы и вытягивали шеи; когда Герсен притормозил, чтобы их рассмотреть, ящурилицы стали приближаться, приплясывая из стороны в сторону — с какой целью, Герсен не мог догадаться. Он поехал дальше — стайка ящурилиц застыла, глядя ему вслед.

Когда закончились Скалистые Топи, местность продолжала оставаться безлюдной. До самого горизонта простирались слегка волнистые, лишенные деревьев, унылые невозделанные степи, озаренные солнцем.