Князья Запада (СИ)

Мягкие пушистые снежинки медленно опускались с неба, ложась на деревья и кустарники парка, ступенями раскинувшегося по холму, на вершине которого, стоял эльфийский замок. Он был окружён мощными стенами, с возвышавшимися над ними массивными башнями из каменных серых плит. Тяжёлые ворота с установленной позади них железной подъёмной решёткой, сделанной из стальных четырёхгранных прутьев, круглосуточно охранялись выставленным на посту караулом.

В глубоких подземельях, пропахших сыростью и плесенью, находилась тюрьма. Света, от редких факелов, крепившихся на кирпичных стенах при помощи кованых зажимов, было недостаточно, чтобы разогнать густой мрак, царивший в её коридорах. Обезумевшие крики боли и отчаяния беспрерывно разносились по ним гулким эхом.

День уже стал клониться к вечеру, когда в открытом арочном проёме, расположенном на смотровой площадке самой высокой башни замка появились две женские фигуры. Светлейшая княжна Маргарита, стояла на краю, в шаге от разверзнувшейся пропасти и смотрела перед собой отрешённым взором, словно пытаясь проникнуть сквозь пространство и время. Тонкая ткань её одежды не защищала от холода, который, к слову совсем не беспокоил высокородную эльфийку. Когда-то в пору её счастливой юности она считалась одной из первых красавиц и не только в родных землях на севере Агуннары. Величественная осанка и стройный стан повергали в восхищение и трепет самых известных мировых ваятелей и художников, и те становились в очередь, в надежде запечатлеть в мраморе либо на полотнах её безупречную внешность.

Она, чуть улыбнулась, неторопливо протянула изящную руку и на её ладонь упала пролетающая мимо снежинка.

Вторая женщина была одета в длинный бордовый плащ со шлейфом, а лицо её скрывал глубокий капюшон.

На каменном полу у их ног скорчился окровавленный изуродованный человек в грязных лохмотьях. Его возраст не поддавался определению. Мужчина несколько страшных лет провёл в здешних темницах в тяжких страданиях ожидая прихода смерти, словно освобождения от нескончаемой пытки. И вот теперь его час пробил. Заканчивалась мучительная агония, превратившаяся для него в вечность. Осознавая скорое избавление от боли, он испытал, наконец, облегчение и даже некоторое подобие радости.

Маргарита медленно перевела на него печальный взгляд.

— Посмотри сюда. Эта снежинка, самое совершенное чудо природы. В её безупречной форме и холодной белизне заключена особая магия красоты. Я могу любоваться ими бесконечно. Полюбуйся и ты, потому что это будет последнее, что ты увидишь, — прозвенел нежным колокольчиком её обманчиво-ласковый голос и хрупкая фигура склонилась над измученным пленником, демонстрируя, каким-то чудом не таявший на тёплой коже безобидный кристалл замёрзшей воды.

Когда княжна снова распрямила спину, мужчина был уже мёртв. Спустя пару минут слуги унесли прочь его тело.

— Ты слишком кровожадна, — упрекнула Маргариту её таинственная спутница.

— Разве? — хозяйка эльфийского замка слегка изогнула тёмную бровь, — На мой взгляд сейчас я лишь избавила этого несчастного от мучений. Он исполнил своё предназначение, путь его душа наконец обретёт покой, который нам с тобой, дорогая сестрица не светит во веки веков.

— Не называй меня так! Даже у стен есть уши. Мне не нужны скандальные слухи, способные запятнать мою репутацию.

— То есть моя репутация тебя не волнует, — равнодушно усмехнулась Маргарита, — Подумать только, как легко ты отказываешься от меня. Сожалеешь, что неспособна разрушить навсегда связавшие нас священные узы родства? А я меж тем тружусь как пчёлка, выполняя за тебя всю грязную работу. Разве это справедливо?! — и она неожиданно расхохоталась, звонким искристым смехом.

— Ты ошибаешься, — сухо прозвучал голос её собеседницы, — Я беспокоюсь за тебя. Из-за твоей неуравновешенности под угрозой может оказаться весь наш замысел, над которым я трудилась долгие годы. Возможно этот маг ещё смог бы оказаться полезным, если бы ты не довела его до такого состояния. Или та женщина из пещерных ведьм, которая оказалась слишком слабой и умерла во время пыток, так и не предоставив нужной информации. Вместо того, чтобы учиться контролировать себя, ты с годами всё больше впадаешь в безумие. Почему бы не воздействовать на пленников другими методами? Я слышала, что у этой Хильды есть дочь. Понимая, что её ребёнок является нашим заложником, ведьма несомненно стала бы более сговорчива.

Лицо Маргариты вмиг окаменело.

— Значит это из сострадания к заведомо обречённым пленникам, ты готова использовать по личному усмотрению жизни невинных детей? Мне как никому другому известно, как легко ты нарушаешь законы, которые сама же и создаёшь.

— Ты всё ещё продолжаешь обвинять меня в той трагедии? Я устала оправдываться. Сколько можно повторять, что у меня не оставалось выбора! Срок беременности был маленьким, а ты находилась на волосок от смерти. Я знала, что могу спасти тебя, и я это сделала. За что вместо благодарности уже восемнадцать лет выслушиваю проклятия…