Книга 1. Звезды свидетельствуют

Из сказанного выше следует простой вывод, а именно — у астрономов XV–XVII веков н. э. не было еще общепринятого единого соглашения о начальной точке отсчета долгот. Эпоха унификации в науке еще не наступила. Каждый астроном выбирал свою точку отсчета, руководствуясь какими-то своими соображениями. У Любенецкого, например, это были первые звезды созвездия Овна. В греческом же издании Альмагеста координаты звезд отсчитывались от меридиана, пересекающего эклиптику в точке, отстоящей от γ Овна по долготе на 6°40′.

Пример с Любенецким — не единственный. Более впечатляющий пример — звездный каталог, составленный Коперником. Коперник, — профессиональный астроном! — также отсчитывает долготы от γ Овна. Как и Любенецкий! Точнее, Любенецкий следует традиции Коперника. Лишь звезда γ Овна имеет в каталоге Коперника в точности нулевую долготу [1076]. Вот ее координаты по Копернику: долгота — 0 градусов 0 минут, широта — 7 градусов 20 минут. См. [544], т. 4, с. 224, 227. Тем самым, «датируя» каталог Коперника описанным выше «скалигеровским способом», мы также отнесли бы его в глубокую древность. Что совершенно неверно. Считается, что Коперник жил в XV–XVI веках (1473–1543).

Итак, прецессия эклиптикальных долгот звезд, вообще говоря, не может служить для надежной датировки каталога.

Указанный выше разнобой в выборе начала отсчета долгот у авторов XVI–XVII веков не должен нас удивлять. На заре становления астрономии существовало много разных школ. Часто соперничавших. Они использовали различные приемы составления каталогов и т. п. Не исключено, что каждая школа придерживалась своей собственной традиции, включающей правила выбора базисных точек, точек отсчета и т. п. Этот выбор мог обусловливаться астрономическими, религиозными или другими соображениями.

Лишь после того, как астрономия стала развитой наукой, когда была осознана полезность перехода к единой системе обозначений и понятий, наконец, достигли определенной унификации астрономического языка. В частности, договорились выбирать за начало отсчета точку весеннего равноденствия. Кстати, эта точка является условной, невидимой. Кроме того, она с течением времени перемещается по небу. Ее нельзя фиксировать указанием какой-либо близко расположенной звезды. Неудивительно поэтому, что некоторые астрономы средних веков предпочитали брать за начало отсчета не точку равноденствия, а конкретную звезду. Например, γ Овна.

В нашей книге, при исследовании звездного каталога Альмагеста и других старых звездных каталогов, мы не опираемся на какие-либо предположения о том, какой именно точкой отсчета долгот пользовался составитель каталога. В самих звездных каталогах указаний на это нет. Нам могут возразить, что в другом месте Альмагеста, вне каталога, можно найти указание о выборе в качестве начала отсчета долгот точки равноденствия. Но если опереться на это, то получится, что мы начнем привлекать для исследования каталога некоторую внешнюю, «наружную» информацию, которая, повторим, в самом звездном каталоге не содержится. Однако наша цель — датировать каталог по его внутренним характеристикам, не ссылаясь на какие-то посторонние сведения. Вопрос же о происхождении и датировке остального текста Альмагеста — особая проблема, решаемая далеко не однозначно. См. [544], [614].

9. Сомнительность традиционного мнения, будто бы из текста Птолемея следует, что он «лично наблюдал» звезды и «лично проводил» описанные в Альмагесте измерения и наблюдения

Из текста Альмагеста отнюдь не следует, как это обычно предполагается, что Птолемей лично проводил все описанные наблюдения и измерения. Текст Альмагеста допускает на этот счет несколько различных трактовок. Но, скорее всего, перед нами не отчет одного автора-наблюдателя о его личных измерениях, а результаты исследований самых разных астрономов. Кроме того, Альмагест — это руководство, учебник для молодых астрономов и вообще ученых. Рассказ о различных приемах и способах наблюдений и т. п., что-то вроде средневековой энциклопедии по астрономии. Приведем некоторые примеры в пользу этого мнения. Воспользуемся изданием Альмагеста, выполненным Тумером [1358].

Птолемей при описании меридианного круга в главе I пишет: «Мы сделали бронзовое кольцо подходящего размера (какого? — Авт.)… Мы использовали его в качестве меридианного круга, разделив его на 360 частей (градусов), а также разделив каждый градус на столько частей, сколько позволял размер прибора (на сколько? — Авт.)… Мы обнаружили далее более простой способ провести подобные измерения, сконструировав вместо колец стенку из камня или дерева (?! — Авт.)» [1358], с. 61–62.