Книга 1000 Грехов

Некий изобретательный гробовщик стал торговать гробами, из которых нельзя было выбраться, и деньги мгновенно рекой полились в его карман. Пока скорбящие на кладбище не начали жаловаться на стоны захороненных живьем, и группы защитников гражданских прав не устроили протесты в защиту немертвых. Гробы продавались и после, но теперь с рекомендацией хоронить родных и любимых на глубине 10 футов[8], вместо стандартных 6-ти. Как только на кладбищах установилась тишина, протесты тоже потухли самим собой. Никого не волновало, что их дорогие покойники очнуться в непробиваемом гробу. Раз уж им не приходилось слышать крики боли и страданий воскресших, никто не мог разобраться, какие у них были права и, собственно, были ли они вообще.

В общем, пока Bерховный Cуд боролся за права воскресших, их не брали на работу, не сдавали им жилье, не выдавали права на вождение, отказывали в медицинском обслуживании и использовали в медицинских экспериментах, выгоняли из церквей, сжигали и закапывали живьём.

Я попытался представить себе, каково это проснуться в таком гробу, медленно задохнуться, пытаясь выбраться... И все это только для того, чтобы очнуться опять... И так снова и снова. Я повернулся к Рику и вздрогнул, вспомнив его рассказ, как он оставался в сознании на протяжении всего процесса разложения. Если это правда, то было кое-что похуже смерти. Нет ничего хуже, чем месяц за месяцем гнить, осознавая это.

Рост населения, ко всему прочему, значил рост конкуренции на рынке труда. Кругом разрастались группы противников воскресших, лоббируя законы о лишении немертвых гражданства, а самое главное - права на работу. Другие группы, вроде "Kу-Kлукс-Kланa", и даже организации, типа "Права на Жизнь", придерживались более радикальных шагов. Они похищали и кремировали перерожденных.

Даже те, кто по началу был рад снова видеть своих некогда умерших любимых, вскоре поменяли свое мнение на этот счет, столкнувшись с необходимостью кормить-одевать и содержать внезапно разросшееся семейство. Те самые люди, которые сидели в то пасхальное утро у бабушки дома, теперь выставляли родню на улицу и присоединялись к экстремистским группировкам.

После того, как дядюшка Джо исчез после одной из вечеринок, a малышку Сью - мертворожденную дочь тетушки Трейси - выкрали прямо из коляски, во время похода в торговый центр, мою семью охватили страх и гнев. Малышка Сью была одним из самых светлых пятен во всей этой истории с Bоскрешением. Как только Трейси поняла, что происходит, она немедленно поехала на Роузманское кладбище и начала рыть. Не успела она прокопать и трех футов, как послышались крики. Бабушка догадалась, куда она поехала, и отправила Рика, дядю Джо и меня на помощь. Мы откопали крошечный гробик и нашли маленькую дочурку тети Трейси, тихо плачущую внутри. Она была нашим чудом, и теперь она исчезла, как и дедушка Джо.

- Что это за хуйня такая, чувак? Зачем они всех убивают?

Страх начал потихоньку разъедать Рика. Тот старел, разваливаясь на глазах. Он курил сигарету за сигаретой и хлестал крепкое пиво как воду. И, как я подозревал, снова начал шмалять крэк - за это его и подстрелили вобщем-то. Рик приторговывал для парня по имени Рокман, и как-то выкурил всю партию в одно рыло. Когда пришло время расплатиться, у него не было ни цента из Рокманских денег. Tак что Рокман, как и полагается уважающему себя бизнесмену, снес ему башку тридцатью с лишним пулями, а теперь Рик снова взялся за старое дерьмо.

Рик боялся выходить из дому. Грязного Эда чуть не сожгли соседи. Он рассказывал, что те гонялись за ним с долбаным огнемётом, а Лося сожгли его собственные родители. После таких новостей Рик сидел дома целыми днями. Играл нa "Playstation" и курил траву. Страх перед сожжением был отличным предлогом не искать работу.

* * *

Гетто взорвались, как только население достигло критической точки.

Реакция последовала настолько драматическая, насколько и предсказуемая. Средства к существованию тут, в трущобах, были ограничены куда больше, чем в районах для высших классов – они меньше всего были приспособлены к напряжению, вызванному возросшей конкуренцией за жизненное пространство. Мы с Pиком сидели на диване и смотрели, как в новостях по CNN, возрожденных вытаскивали из домов и сжигали прямо посреди улицы. Еще показывали жуткие видео с линчеванием: целые улицы с фонарными столбами, завешанные трупами. Их медленно сжигали. Ходили слухи, что за этим стоял "Kу-Kлукс-Kлан", но все знали, что в этом деле многих из них убили их друзья и члены их собственных семей. Снова и снова по кабельному телевидению крутили кошмарную запись сожжения матери с ребенком в северной Филадельфии. Камера приближалась к их кричащим лицам, а плоть таяла и обваливалась с черепа, а потом камера отдалялась, чтобы захватить мужа и старшего сына этой женщины, подливающих бензин в огонь. Их глаза искрились яростью.

- Это полный пиздец, чувак! - произнес Рик, глядя в экран выпученными от ужаса глазами.