Книга 1000 Грехов

Доктор повернулся, чтобы посмотреть на огромный экран, когда его сумасшедший молодой клиент переключал каналы. Только тогда он это заметил. Канал за каналом чистого нигилистического насилия. Мультфильмы, рекламные ролики, комедии, все поющие песню плоти, скорбную панихиду, боевой клич. Смерть и разрушение - буквальные, символические, метафорические, бесконечные. Все эти красивые люди по спирали спускаются в яму безжалостной гибели. Это было видно по их лицам. Все они умирали уже дюжину раз и умрут еще дюжину раз. Если не в этом фильме или в этом эпизоде, то в следующем, но они все умрут, потому что это был урок, который они должны были преподать; эта жизнь должна закончиться. Это было видно по их лицам, по тому, как они жили, по огромным памятникам, которые они построили для себя и называли домами, особняками, поместьями, - все они были просто большими надгробиями; мавзолеями, в которых их воспоминания будут лежать инертными, запечатленными в камне, пока возраст, в конце концов, не заберет их тоже. Это был урок, который они должны были преподать.

- Ужасно, - сказал доктор, отступая от экрана, не видя ликующего гиганта, стоящего позади него.

- Ответ... - сказал мужчина, когда психиатр отступил к нему и повернулся лицом к его безумным глазам. - Ответ заключается в том, что единственный правильный ответ на существование - МЕСТЬ!

Он поднял руки над головой и воткнул две радиоантенны в череп доброго доктора.

- Мы должны отомстить жизни за те муки, которые она причинила каждому из нас, за безнадежность нашего положения. Учись, док. Учись.

Он развернул доктора обратно лицом к телевизору и впитал его мудрость.

В конце концов, даже это воспоминание было стерто из его памяти, когда он стоял, уставившись на обветренный дом покойного, поглощенный водоворотом электронно-лучевых изображений.

Он продолжал идти по улице, пока не приблизился к дому, который ему понравился; на самом деле это был многоквартирный дом.

Он открыл дверь и вошел в большой вестибюль. Маленький мальчик, не старше пятнадцати лет, стоял там, возясь со своими ключами. Он схватил мальчика за горло и швырнул его к запертой двери безопасности. Мальчик начал звать на помощь, когда мужчина достал длинный нож танто[19].

- Привет, я - Кейси Кейсем[20] с десяткой лучших хитов этой недели! - он вонзил нож в живот мальчика.

Мальчик обрушил на него град ударов, и пару раз коленом угодили мужчине в пах, но он, казалось, этого не заметил.

- Под номером десять в списке у нас Ашер с "Confession", - радостно произнес он, начиная резать ножом вверх, хирургически прямой линией.

Крики мальчика были ужасны. Он перестал бить и начал пытаться вытащить лезвие из своего живота, но мужчина держал его непоколебимой хваткой, и лезвие продолжало подниматься. Он схватил мужчину за запястье обеими руками. Его усилия были бесполезны. Кровь была повсюду.

- На нашем седьмом месте - Лил Джон с песней "Yeah"!

Лезвие теперь доходило мальчику до грудной клетки.

- На пятом месте Бритни Спирс с "I’m Not That Innocent", - сказал он.

Голос Кейси Кейсема наполнился волнением, когда он приблизился к первому номеру чарта и нож пронзил солнечное сплетение мальчика.

Юное тело мальчика яростно содрогнулось. Он был уже мертв. Ему потребуется всего несколько минут, чтобы осознать это. Нож все же двинулся вверх.

- На втором месте у нас Джей Зи с "Ninety-Nine Problems", и уже четвертую неделю подряд на первом месте, любимая песня Стивена Кинга - Ларри Андервуд, "Baby Can You Dig Your Man?".

Он одним быстрым ударом полоснул ножом от середины груди мальчика до самого подбородка и, наконец, позволил безжизненному существу упасть к его ногам. Он обыскал мальчика в поисках ключей от охраняемой двери, плескаясь в огромной луже крови, которая теперь заполнила вестибюль. Он нашел ключи у двери, где их уронил мальчик, и вошел. Он постучал в первую попавшуюся дверь.

Дверь открыла молодая, сильно вспотевшая, женщина с ярко-рыжими (крашеными) волосами, в тренировочном костюме. Откуда-то из ее квартиры доносилась танцевальная музыка. Она жевала жвачку в той несносной манере, в какой это делают шлюхи.

- Добрый утро, - раздался голос Белы Лугоши. - Меня зовут граф Дракула.

Он схватил ее за подбородок и запрокинул ее голову, обнажив бледную, девственную кожу ее шеи.

- Я хочу сосать твою кровь, - продолжил он и, прежде чем она смогла сопротивляться или даже взвизгнуть, он разорвал ее горло зубами.

Когда женщина упала на пол, кашляя и захлебываясь собственной кровью, ее разорванное горло издавало булькающие звуки, он сказал голосом маленького мальчика, поедающего бутерброд с горчицей во французской рекламе горчицы:

- Это восхитительно!

А затем проглотил огромный кусок мяса, который он вырвал из ее горла.

Он отправился в квартиру наверху и погнался за "мевзким кволиком"[21] вокруг стола, прежде чем, наконец, поймал старика и оторвал его голову от плеч. Он осторожно поместил голову без тела в духовку на смазанную маслом противень (в конце концов, "Пришло время сделать пончики").