Книга 2. Клан. Обрести силу

перебезчики с радостью поведают о нашем бегстве и большом обозе, битком набитым

городским имуществом. Ты понимаешь, к чему я веду? - гном в ответ кивнул; все было ясно

как день. - Где-то примерно здесь, - король ткнул пальцем в центр стола. - В центре этого

поля шаморцы должны догнать обоз, который кто-то должен защищать...

«Хороший размен получается, - в уме просвистел Тимур. - В будущем - подарки и

обещания, а сейчас — роль приманки с острыми зубками... А король-то хорошо! Просто

рвет!».

- Эти повозки со всем добром нельзя просто взять и бросить, - продолжал король. - И дело

не в этом проклятом серебре, а тем более золоте! Шаморцы должны вцепиться в этот обоз, как цепные псы! Они должны до крови укусить, чтобы почувствовать добычу! -

королевские пальцы на скатерти чертили замысловатые линии, которые в его уме скорее

всего и символизировали начало сражения. - Кто-то, мастер Колин, должен встреть

шаморцев и чуть-чуть дать им по зубам... Я дам большую часть ополченцев, почти всех

торгов-лучников.

«А король, действительно, как ни крути, молодец! - между тем крутилось в голове парня, который продолжал оценивать это предложение. - Такое задумать... Всех решил провести...

Красавец! Вот мол вам невинный обоз с казной, который охраняет кучка бездельников и

барахольщиков. Берите! - Тимур поймал себя на мысли, что начинает восхищаться

правителем этого королевства. - Грабьте, только нас не трогайте! А мы пока побежим, быстро побежим... Ей Богу, красавец!».

- … Они лишь только должны втянуться на это поле, - между тем король продолжал

раскрывать план, видимо осознавая, что теперь дороги назад уже нет ни у него, ни у гнома.

- Атакуя обоз фаланга в любом случае перестанет быть фалангой...

Тимур почти не слушал короля, продолжая размышлять над сложившейся ситуацией.

Поэтому он не сразу уловил, что уже давно Роланд молчит и выжидающе смотрит на него.

- Договорились, - теперь пришел черед давать согласие и Колину, что правда, далось ему

далеко не просто.

- Это твое последнее слово, владыка Колин? - король смотрел ему прямо в глаза, давая

понять, что сейчас еще можно отказаться от этого практически смертельного договора. -

Значит, слово! - с облегчением выдохнул Роланд, увидев уверенный кивок гнома. - …

Дальнейшие события начали разворачиваться со все убыстряющейся скоростью, словно

убегающие от хищника олени.

Основная часть королевского войска во главе с самим Роландом, у которого прочно

нацепил трагический образ убитого горем воителя-неудачника, уже через час рысью

покинула окрестности Кордовы. Рядом с Колиным осталось несколько человек — вождь

торгов и телохранитель короля — его доверенное лицо

7

Королевство Ольстер

Около трехсот лиг к югу от Гордума

Приграничная с Шаморским султанатом провинция Керум

Кордова – крупнейший торговый город провинции с мощными каменными

укреплениями.

Лагерь Атакующей орды Шамора.

Остро отточенный наконечник гусиного пера, напоминавший наконечник пера с

капавшей с него темной кровью, медленно полз по желтоватому пергаменту. Сидевший на

корточках перед небольшим столиком узкоглазый писец, щуря подслеповатые глаза, тщательно выводил затейливые буквицы.

- … милостивому. Двойное горе постигло нас и ввергло каждого из твоих, о Великий, поданных в горькую печаль, - сидевший на возвышении из теплых шкур

главнокомандующий негромко диктовал письмо, внимательно смотря на лежавшее рядом с

ним тело. - Сначала в неравном бою с проклятыми клятвопреступниками торгами, продавшимися за медный грош, пал мой сын, славный Урякхай. Он первым из своих воинов

бросился на врагов, разя подлое племя мечом и посылая в них стрелы.

Сульде на какое-то мгновение опустил голову, скрывая заблестевшие глаза.

- И лишь только когда десять по десять врагов кружили доблестного Урякхая, он пал под

ударами их клинков, - писец снова заскрипел пером, покрывая пергамент темными

письменами. - Еще большее горе постигло нас в День Черной луны, когда лазутчики короля

Роланда, преступившего свое слово, тайно проникли в лагерь и ворвались в шатер

досточтимого и славного своей мудростью кади Рейби. Они закололи всех кто был в

шатре...

Командующий вновь замолчал. Прекратилось и скрипение пера.

Писец в этот момент старался не поднимать головы, чтобы даже краем глаза не увидеть

тело Верховного судьи, накрытого тяжелой темно-синей тканью. Однако, любопытство, густо замешанное на страхе, все же было сильнее его, и он повернул голову.

- Я и все мои воины скорбят по этой потере, о Великий, - Сульде снова начал диктовать, но писцу все таки удалось разглядеть бледно восковое, с заостренные чертами, лицо кади

Рейби. - В этот день Великий Шамор лишился одного из твоих верных слуг и столпов

Веры..., - Сульде поднес к своему лицу ладони и начал наносить по лбу и щекам мелкие

ритуальные раны. - По моему лицу текут не слезу, а кровь, которую сегодня прольют наши