Книга 3. Пути. Дороги. Встречи

Просматривая исторические справочники и распечатки летописей, я невольно обратил внимание на союзнические отношения между Ордой и азово-донскими бродниками. И Татищев, и Карамзин, не зная арийской многоукладной экономики, считали бродников хранителями речных бродов. Им и в голову не приходило, что азово-донскими бродниками были люди, которые вели ту же самую жизнь, что и геро-дотовские скифы. Фактически занимались выпасом в летнее время по поймам рек своих лошадей и коров. Это была пастушеская группа, из-за которой всех степняков считали кочевниками. Оба российских историка недоумевают, почему войско бродников в составе тридцати тысяч не вступило в битву с «татарами» в момент, когда последние стали одолевать русских? Они стояли, построившись, во всеоружии, на конях и наблюдали сражение. Хроники повествуют, что предводитель бродников некий Плоскиня от лица «татар» вёл переговоры с окружённым со всех сторон киевским князем. По всему видно, что бродники являлись союзниками «татар». Но тогда, почему они не вступили в битву против русских князей вместе с «татарами»? Что за странная позиция: собрать войско для того, чтобы наблюдать за битвой? И почему бродники, судя по всему русскоязычные, вступили в союз с пришедшими с востока азиатами? На эти два вопроса современная историческая наука ответ дать не может. Потому что не знает главного: того, что так называемые, бродники — предки донских казаков, в XIII веке не были христианами. Это была ведическая арийская группа, то, что уцелело в Приазовье от Русского и погибшего Хазарского каганатов. И как стало понятно мне из летописей, объединённое русско-половецкое христианское войско выступило не столько против пришедших в донские степи «татар», сколько против ведических, отказавшихся от принятия христианства половцев и их союзников земледельцев и скотоводов бродников. Именно поэтому армия вторжения русских князей была сформирована не на Днепре, а на Днестре рядом с владениями западных половцев-ориан. И по Днестру на кораблях она Двинулась до Чёрного моря, а потом вошла в устье Днепра. Очевидно, русские князья готовили внезапный удар. И он бы привёл их к успеху, не приди в Донские степи воинский контингент Сибирской империи. Читая хроники, я не переставал удивляться: сибирских ариев было всего двадцать тысяч. Два тумена! Но они победили армии афганцев, персов, разгромили Грузию и взяли её столицу Тбилиси. Оба тумена пришли из Закавказья в степи Дагестана крайне уставшими и сильно обескровленными. Но тут на их пути встала христианская алланская армия. Алланы с трудом были побеждены. Правда, на Северном Кавказе к сибирским туменам присоединилось десятитысячное войско, недавно пришедших из Азии ведических кипчаков-половцев. И вот такой армии в донских степях пришлось столкнуться со свежим шестидесятитысячным войском союзников.

«Но тогда, почему полководцы Чингисхана Джебэ и Сабудай не захотели воспользоваться сильной армией своих новых союзников и друзей — бродников? — задал я себе вопрос. — Что их остановило? Сибиряки взвалили всю тяжесть новой битвы с христианами на себя. Логика здесь может быть одна: «татары» не захотели обескровить ведическую армию Дона. Они понимали, что после битвы войско уйдёт на восток, а бродники и их союзники азиатские половцы останутся. И им придётся один на один бороться со всей христианской не только Русью, но и Европой. Но в то же время полной уверенности в победе в битве на Калке у ордынских полководцев не было. Потому и стояла готовая к сражению армия бродников в качестве наблюдателя. И переговоры с русскими князьями вёл Плоскиня не только от имени «татар», но и от имени соплеменников», — сделал я окончательное заключение.

В голове всё стало на место: и странный договор о дружбе с Сибирской империей ведического Волоховского княжества, и союз Батыя против Римского Папы с германским императором отступником Фридрихом II Гогенштаухеном.

«Как же так получилось? — думал я. — Почему идея тех высоких и знающих неизвестных, которые привели к власти над последним Сибирским скифским царством колоссальную личность Тимчака-Чингисхана, не увенчалась успехом? Что могло помешать? Ведь в военном плане армии сибирских скифов не знали поражений. К тому же, в лице непокорённой Западом Руси Орда получила надёжного союзника».