Книга 3. Семь чудес света

П.П. Епифанов далее пишет: «Десятни — списки дворян и их слуг, составляемые на периодических смотрах, дают наглядное представление о вооружении русской конницы XVI века. Вот типичные записи: „быти ему на службе на коне, в пансыре, в шеломе, в зерцалех, в наручах, з батарлыке, в сабле, да за ним три человеки на конях, в пансырех, в шапках железных, в саадацех, в сабле, один с конём простым (запасным), два с копьи, да человек на мерине с юком (вьюком)“; „быти ему на службе на коне, в тегиляе толстом, в шапке в железной, в саадаке, в сабле, да человек на мерине с юком“. В первом случае представлены оружие и доспехи знатного „дворового“ дворянина, во втором — менее состоятельного „городового“» [е6], с. 294.

Сабля была на вооружении пеших войск, а также «пехоты огненного боя» [е6], с. 296. Ниже приведены два рисунка из [е6] (обложка и стр.315), на которых изображен русский пехотинец и русский воин «огненного боя» XVI века.

В XVII веке такой порядок сохранялся до введения Романовыми солдатских и рейтарских частей, построенных и вооружённых на западный манер [е7].

«Главным ударным оружием конницы была сабля. По свидетельству иностранного наблюдателя, большинство русских конников, одетых в железные кольчуги, были вооружены „кривыми короткими саблями“, более редкими были палаши» [е7], с. 281.

Несмотря на такую популярность сабли, как оружия, в московских войсках XVI–XVII веков, в описи Оружейной палаты 1862 года сабли «московского образца» встречаются далеко не так часто, как можно было бы ожидать. Даже если отнести к ним все сабли, относительно которых в [е1] нет указания на тип или место изготовления. Так, среди сабель, принадлежащих русским князьям и царям XVI–XVII веков, вплоть до Ивана Алексеевича Романова, доля сабель «московского образца» согласно [е1] составляет всего 34,8 %. Это почти в два раза меньше числа «иноземных» сабель, доля которых согласно [е1] равняется 65,3 %. Та же картина прослеживается и в собрании безымянных сабель и сабельных полос: 96,2 % «иноземных» типов против 3,6 % клинков, сделанных не по «иностранному» образцу [е1]. Следует отметить, что существенную часть хранящихся в Оружейной палате сабель составляют клинки так называемого «восточного» образца [е1]. Так, среди сабель, принадлежащих Михаилу Фёдоровичу, Алексею Михайловичу, Ивану Алексеевичу Романовым, а также русским князьям XVI–XVII вв., доля сабель якобы «восточного» образца составляет 50 % от общего количества. А среди сабельных полос — 39,7 %, не считая 24 % черкасских и тавризских сабель. С точки зрения принятой сегодня версии русской истории получается, что собрание ТРАДИЦИОННОГО РУССКОГО ОРУЖИЯ Московского Кремля состоит в основном из сабель ИНОСТРАННЫХ ТИПОВ. Более того — из сабель, сделанных по образцам, принятым во ВРАЖДЕБНЫХ Московской Руси государствах. Ведь, как считается в традиционной истории, мусульманский Восток, и в частности, Оттоманская империя, был постоянным военно-политическим и религиозным противником Руси. Да и с западными соседями — Польшей, Литвой и Ливонским орденом — отношения у Московской Руси, как нас уверяют, были далеко не дружественными. Трудно поверить, что в такой обстановке на Руси не существовало своего развитого производства оружия и его русского, национального оформления.