Книга 3 Вердана

Второму камень угодил в лоб, он вскрикнул и повернул назад.

– Что ж вы сбились в кучу, ребята! Мне так не интересно! Не конкретно, а вдруг кого прибью насмерть! – выкрикнула она. А потом добавила. – Что ж они такие тупые.

На беду на другом склоне холма она заметила еще отряд. Этих было пятеро. Стражи канцлера разделились, ровно пять воинов кинулись наперерез Раде и его отряду. Выстрелом их не достать, да и отвлекаться на два фронта у нее не было возможности. К ней упрямо ползли оставшиеся пятеро.

Растянуть удовольствие не пришлось. Она подбила еще двоих, а потом сама двинулась навстречу врагам. Скоро их было уже двое. Один, видимо, догадался, чем грозит столкновение с хозяйкой холмов, которая без напряжения, вальяжно спускалась к ним, и стал осторожно скатываться вниз. Другой, было, бросил в нее копье, только промахнулся. Она сломала копье, а в ответ швырнула горсть пыли. Воин стал отфыркиваться, она этим воспользовалась и, поравнявшись, брезгливым жестом швырнула его вниз. Последний послушно лег к ее ногам.

– Пощади, – промолвил он с досадой. – Ты победила.

– Передай Бале, если застанешь его живым, чтобы не совался на мои земли, – прорычала она и наступила воину на спину.

– Пощади, великодушная, не оскорбляй, – простонал воин.

– Не спрашиваю, что сделал бы ты на моем месте. Проваливай.

Она направилась на другой склон. Там уже завязалась рукопашная схватка. Этот склон был сплошь усеян уступами, с которых и на которые скатывались дерущиеся. Двое уже были либо мертвыми, либо без чувств. Она подумала, что свалка разумных существ внизу оскорбляет покой этих мест, с отвращением поморщилась в след мыслям, потом села на один из уступов и стала швырять в дерущихся комья грязи и пыли. Под тонким слоем земли лежал слой мелких камней, они в свою очередь полетели вниз.

– Эй, вы! Стадо тупых животных! Проваливайте с моей земли! Не то я спущусь и устрою вам коллективные похороны!

Она впервые услышала эхо в этих местах.
Ее крики возымели действие. Только не совсем то, которое она ожидала. Четверо из десяти кинулись наверх. Она сидела достаточно близко. Им, очевидно, казалась, что так ее проще достать.

– Олухи, – выругалась она, заряжая камешек в пусковой механизм.

Камень угодил в спину воину Рады, тот не сорвался, прижившись к склону. Сам Рада тоже лез наверх. Он выказал завидную подготовку, схватил за ногу первого, кого догнал и заорал.

– Назад! Отходите! Очнитесь! Она вас всех убьет!

– Точно, – кивнула она и выстрелила в самого Раду. Ее ждало разочарование. Он увернулся от камешка и скрылся за уступом.

– Вниз все! Она моя!

Чувства оскорбленного жениха оценили выше угроз смерти. Рада остался за своим уступом один, а другие спустились, подобрав раненного, и снизу наблюдали за Верданой и Радой. Между соперниками установилось вынужденное перемирие.

Рада высунулся из-за уступа, Вердана в свою очередь швырнула в него камень.

– Не пристало благородной так обращаться с равным! – громко обратился к ней Рада, потом добавил что-то, но она не расслышала.

– Я не приглашала тебя в гости! Уходи, вельможный Рада! Видеть тебя не желаю, святые небеса тому свидетели! – ответила она.

"Вот проклятый этикет! С Моутом я разговаривала как с простолюдином, без церемоний. И как только выскочило?" – подумала она.

-

Прости дерзость твоего преданного избранного навеки, о моя Дана! – почти пропел Рада.

– Бреда влюбленного мне только не хватало, – прошипела она сама себе, а вслух произнесла. – Я была обещана тебе императрицей, да только мы оба знаем, как закончилось это сватовство! Напрасные надежды не питай! Уходи к святым могилам, как и полагается в последние дни мира сего!

"Пока я тебе шею не свернула", – скользнула мысль.
Рада снова и снова пытался высунуться из-за уступа, но в него поочередно летели камни и всякая металлическая мелочь из карманов Верданы. Промахи привели ее в ярость.
Кто-то внизу ринулся помочь господину, но она свалила его выстрелом.

– Не стреляй Вердана! – закричал Рада. – Не стреляй! Подойди же ко мне! Я готов стать твоим пленным! Я сдаюсь!

Он вышел из-за уступа и встал в полный рост перед ней.

– Убей меня, только прежде выслушай, – сказал он.