Книга 5_Слезы на камнях

Мгновения, словно снежинки, подхваченные ветром, слагались в вихрь, который, не имевший ни конца, ни начала, кружил перед глазами людей, не замечавших его до тех пор, пока сами не попадали в круговорот.

Подходил к концу последний день пребывания каравана в городе. По удивительному стечению обстоятельств, в котором люди видели не иначе как промысел бога судьбы, все должно было закончиться ночью полнолуния. Воистину, нельзя было представить себе наилучшего времени для возвращения во владения госпожи Айи, владычицы снегов и луны. Собираясь в дорогу, торговцы радовались расцвету ночного светила и с недоумением, которое, однако же, не переступало границы молчания, поглядывали на жителей оазиса.

Горожане изменились, стали напряженными, взволнованными и даже самый непосвященный и нелюбопытный из караванщиков понимал: они чего-то ждут, чего-то настолько страшного, что об этом нет сил вспоминать, не то что говорить.

Обычно последний торговый день в городе отмечался как праздник, когда все веселились, смеялись, танцевали, говоря, не умолкая ни на миг. На это же раз все сложилось иначе. Сразу после полудня последние покупатели, откладывавшие приобретение понравившихся вещиц на потом, понимая, что тянуть больше нельзя, заторопились, заметались от прилавка к прилавку, вдруг потеряв нужное из виду, отыскав, быстро купили и поспешили по домам, отвечая на вопросы караванщиков кратким извинением или вовсе испуганным молчанием. И все. Улицы опустели. Город словно вымер, погрузился в то оцепенение, от которого веяло дыханием смерти.

– Странно, – переглядывались ничего не понимавшие караванщики.

– Это точно…

Конечно, торговцы не осуждали жителей города за то, что те омрачили гостям их последний день в оазисе. Чужаки столько сделали для странников снегов, что имели в их глазах все права на некоторую странность. Однако же, надо признать, кое-кто из торговцев обиделся. И даже очень. Ведь самые интересные истории не рассказывают в первые дни остановки, оставляя напоследок. И вот, в тот миг, когда напряжение от сдерживавшегося так долго стремления выговориться достигла предела, оказалось, что слушать некому.

Само собой разумеется, что рано или поздно караванщики должны были обратить свои взоры к хозяину каравана, не без основания полагая, что тому должно быть известно больше, чем остальным.

– Дело в жертвоприношении, – вздохнув, ответил Атен.

– Это что же, правда?-лишь совсем нелюбопытные не слышали о беде города, когда в минувшие дни об этом шептались все вокруг. Другое дело, что караванщики не особенно верили слухам, полагая, что все они – не более чем выдумки в стремлении поразить внимание собеседников. Торговцы сами поступали так не раз, приукрашивая реальность до таких пределов, что в этой выдумке от правды в сущности ничего не оставалось. Во всяком случае, так было до тех пор, пока они не стали спутниками повелителя небес.

– Да…

По мере того, как время подходило к вечеру, у Атена на сердце становилось все более тоскливо и сумрачно. Он надеялся, что Шамаш успеет вернуться в срок. Но вот, до полнолуния осталось совсем ничего, а бога солнца все не было.

"Может быть, Хан не нашел дороги к Нему. Пусть волк и священный зверь, но ведь не повелителя небес и ему вряд ли открыты все те дороги, которыми странствует его хозяин. А, может, дело в чем-то другом. Кто знает, какие дела увели Шамаша из каравана. Не случайно же сама богиня врачевания отправилась за Ним. А если городу, которому Она покровительствует, снова угрожает беда? Что если Губитель вновь отыскал дорогу туда? – Атен напрягся, поджал губы. От одной мысли о том, что Шамаш, возможно, ведет сейчас новое сражение со своим извечным врагом, а караванщики думают… даже не о себе – о ком-то совершенно постороннем, не молясь за Него, своей верой увеличивая силы бога, становилось совсем скверно на душе. – А еще послали за ним волка. Чтобы тот отвлекал Его внимание на какие-то посторонние заботы…" -Это не может быть правдой, – отвлек его от размышлений голос Лины.

Караванщица, подойдя к хозяину каравана, тронула его за локоть, заглянула в глаза.

– Жители города – такие милые люди! Они не могут…быть столь жестокими. Они не могут…

Другие, собравшиеся вокруг, кивали головой, согласные с женщиной.

– Ты ошибаешься, Атен, – проговорил Евсей. – Над этим городом нет ореола смерти.

Он чист, и…

– Это потому… – Атену было трудно объяснить то, чего он и сам-то до конца не понимал. Но он пытался, потому что люди города были ему больше чем просто симпатичны. Он хотел поддержать их хотя бы словом, своей верой, раз уж он был не в силах помочь. Но, с другой стороны, он не считал нужным скрывать от своих спутников правду, когда она касалась не только его одного, но всех. – Потому что они… Они приносят людей в жертву не по собственной воле, а потому что того требуют от них боги…