Книга алхимика

Огаррио в ярости оттолкнул девушку и, вцепившись пальцами в камень парапета, перегнулся через него и закричал:

— Капитан!

Солдаты отпустили Пинсона, и Мария бросилась в его объятия. Тем временем фалангист быстро шел к лестнице, что вела вниз — в город. Он почти добрался до нее, когда, услышав крик Огаррио, обернулся и прикрыл рукой глаза от солнца, которое как раз показалось над стенами цитадели.

— Что вы хотите? Я ведь уже все вам сказал. Переговоры закончились.

— Чего я хочу? Да так, сущую мелочь. Получай, гад! — С этими словами Огаррио выстрелил в Маранду три раза. Первая пуля слегка задела фалангиста, он покачнулся и схватился за плечо. Древко флага стукнуло о брусчатку двора, когда капитан упал на колени. Вторая пуля срикошетила, ударившись о камень. К этому моменту фалангист уже катился к лестнице. Третья пуля выбила искры из брусчатки, и Маранда с криком боли исчез из виду.

Бесерра и Мартинес захохотали.

— Ты еще пожалеешь об этом, сволочь! — раздался с лестницы яростный вопль фалангиста. — Я пришел под флагом перемирия!

— Пошел ты!.. — весело ответил Огаррио, к которому вернулось приподнятое настроение. — До встречи в аду!

Фалангисты открыли ружейный огонь из замаскированных позиций вокруг площади. Пули засвистели над парапетом. Пинсон, прикрыв собой Марию, не мог поверить своим глазам. Огаррио, Бесерра и Мартинес сидели, прижавшись спинами к парапету, толкали друг друга локтями и хохотали словно дети.

— Вы рехнулись! — прокричал профессор. — Весь ваш план — коту под хвост! Как вы можете смеяться?! Вы же обрекли невинных людей на смерть.

— Превратности войны, сеньор, — улыбнулся ему Огаррио, — превратности войны. Как там моя тигрица?

Мария плюнула в его сторону.

— Вам лучше вернуться в собор, — продолжил сержант, — а то здесь становится жарковато. Помолитесь там немного за нас. Договорились?

— Я думал, вы не верите в силу молитвы.

— Я готов поверить во что угодно, сеньор, главное, чтобы дивизия фашистов оказалась аккурат над взрывчаткой, которую я приготовил. Я превращу цитадель в муравейник. Чем дольше мы сможем продержаться, тем больше сюда заберется фалангистов. Пусть прячутся за каждым камнем. Да, на вашем месте я бы молился. Молился за то, чтобы осада оказалась долгой. Помните, что вы остаетесь в живых, только пока мы можем сражаться. А потом я устрою взрыв, и мы все вместе, теплой компанией, отправимся на тот свет. — Он толкнул локтями солдат. — Верно я говорю, Бесерра?

Рядовой по-волчьи оскалился. Он был преисполнен решимости.

— Это будет хорошая смерть, — негромко произнес он, — достойная солдата.

— Точно, — кивнул Огаррио.

Только сейчас Пинсону открылась жуткая правда. Когда его вели из собора на стену, он подумывал, не рассказать ли Огаррио о потайном ходе. Это позволило бы не только избежать бессмысленного кровопролития, но и спасти от гибели собор и мечеть, сохранив уникальные архитектурные шедевры для грядущих поколений. Только сейчас профессор осознал, что тешил себя иллюзиями. Огаррио никогда не согласился бы воспользоваться тоннелем. Он и заложникам не позволил бы этого сделать. На лице сархенто сияла улыбка, он мечтал лишь об одном — о смерти.

Кажется, Огаррио говорил, что об их подвиге будут складывать легенды? Ну да, сержант увидел пещеру под собором, и это стало поворотным моментом. После этого его уже не волновало ни спасение собственного отряда, ни кого бы то ни было вообще.

— Вы приняли решение, когда оказались в подземной мечети, — негромко произнес профессор. — Сообразили, что сможете нанести врагу огромный ущерб. Переговоры были спектаклем, так?

— А что тут такого? — пожал плечами Огаррио. — Планы на то и есть, чтобы их менять. Вы сами мне говорили, что фалангисты не дадут мне уйти. Проклятье! Я прекрасно понимал с самого начала, что шансов на спасение практически нет, но ничего другого придумать не мог. А потом я увидел огромную пещеру и понял, что это подарок от самого дьявола. Зачем мудрить, искать пути отхода, когда можно прихватить с собой на тот свет целую дивизию фашистов? Лучше уж сложить свои головы здесь, чем понапрасну гибнуть на берегах Эбро.

— Но зачем вам понадобились заложники? Вы ведь можете подорвать здесь все и без нас. Почему вы не отпустили людей, когда у вас была такая возможность?

— Чтобы народ разболтал о маленьком сюрпризе, который я приготовил для фашистов? Да будет вам, сеньор, вы же политик! Вы должны прекрасно понимать, как важно правильно расставить ловушку. Думаете, фалангисты пошли бы на штурм, зная, что я приготовил им западню? Мне надо было усыпить их бдительность. Вот поэтому я и устроил этот спектакль с переговорами. Хотел убедить фалангистов, что мы загнали себя в тупик в надежде, что получится сторговаться и нас отпустят. Кстати, должен признать, сеньор, вы очень мне помогли.

— Да вы и дня не продержитесь! С тридцатью-то бойцами!