Книга Астрид (СИ)

Я не могу представить себе, что я пришла сюда одна, гуляю по коридорам и провожу время в этой комнате, зная, что президент Хеддок где-то в доме. Но код пригодится. И я не удивлена, что Иккинг предложил его мне. Никто не беспокоится о безопасности президента. Большинство людей счастливы иметь еду на столе, лекарства в больнице и мир за дверью. Никто не будет ранить президента. Но все же, я не хочу оставаться с ним наедине.

— Тебе не нужно бояться его, — говорит Иккинг, сделав шаг ближе. — Он не монстр.

На языке вертится «ну, конечно», а в голове мигает предупреждение Кэтрин. «Не нападай на него». Поэтому я глотаю горящие слова и не отвечаю, притворяясь, что увлечена книгами передо мной.

— Ты сказала, что любишь читать, — сказал Иккинг за моей спиной. Я даже не слышала его шагов. — Я подумал, что это место может сделать тебя счастливой.

Я делаю глубокий вдох и поворачиваюсь к нему лицом, рукой держась за книжную полку.

Он стоит близко ко мне, достаточно близко, чтобы коснуться, но он держит руки по швам. Его глаза бродят по моему лицу.

— Спасибо, — отвечаю я. Мои пальцы сжали края полки сильнее. Я пытаюсь вспомнить слова Кэтрин, «манипулировать, а не противостоять», но на практике это не так просто.

— Почему ты добр ко мне? — спрашиваю я. Я его не понимаю. Книги, клубника, работа, он меня не трогает… Я запуталась.

Он хмурится.

— А почему бы и нет?

Я думаю о наших новых соседей, Сэме и Мередит, о его руке, сжимающей ее руку, об угрозе в его голосе. Я думала, что Иккинг будет обращаться со мной так же, но нет, все наоборот.

Я пожимаю плечами, смотрю вниз, пытаясь ответить на его вопрос так, чтобы не показаться злой.

— Просто… Большинство браков не такие, — я снова смотрю на него.

Он не отвечает, смотрит на меня, будто ждет, что я закончу мысль. Он облокачивается на книжный шкаф и смотрит мне в глаза. Ему действительно интересно. Я не могу вспомнить последний раз, когда кто-то действительно слушал меня. Обычно слушаю я.

— Когда парень добиваются девушку, он ведет себя приемлемо, а потом, когда девушка становиться его, он начинает обращаться с ней, как захочет.

— Но этого нельзя сказать про каждый брак? — спрашивает Иккинг. — Все зависит от людей и их воспитания не так ли? — он, кажется, искренне заинтересован в разговоре, старается

понять мою точку зрения.

— Ну, да, — говорю я. — У нас здесь… — осторожно начинаю я. — Большинство парней не считают своих жен за людей, — я не скрываю горечи в голосе. — И все начинают смотреть на тебя по другому, когда узнают, что ты замужем.

Иккинг смотрит на меня так пристально, что я начинаю краснеть.

— Очевидно, что я не могу говорить за всех, — говорит он, в конце концов. — Но я так не думаю. Я считаю тебя равной себе.

Я стараюсь дышать. Улыбаюсь и смотрю на него из-под моих ресниц.

— Значит, ты тоже думаешь, что браки по расчету — не очень хороши?

— Я этого не говорил, — он сложил руки на груди. — Но это не наш выбор.

Я смеюсь.

— Говоришь как человек.

Он смотрит на меня снова, и я опускаю взгляд.

— Мне тоже это не по душе, Астрид, — говорит он. — Никто не спрашивал меня, хочу ли я жениться.

— Я знаю, — говорю я оборонительно, думая о том, что даже в обычных браках, парни ведут себя по-свински. — Тебя это не беспокоит? — спрашиваю я. — Что все решили за нас?

Иккинг пожимает плечами, а я хочу кричать. Я не понимаю, как он может так спокойно говорить об этом.

— Не вижу смысла злиться на то, чего не изменить.

— Я не думаю, что есть что-то, чего нельзя изменить, если люди хотят этого достаточно сильно, — говорю я, хотя мой разум шепчет: осторожнее…осторожнее.

— Может быть, — говорит Иккинг. — Но мы уже женаты. Хотим ли мы этого или нет. Мы должны научиться с этим жить. У нас нет другого выбора.

Я знаю, что есть другой выбор. Его смерть и правление моего отца.

— Ладно, — говорю я. — Я постараюсь, — даже для себя я звучу не так убедительно.

— Ладно, — говорит Иккинг, отталкиваясь от книжного шкафа. — Теперь, давай найдем тебе что-нибудь почитать.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на кучу книг. Я не знаю, что я хочу прочитать, я просто наслаждаюсь запахом и атмосферой.

— Как насчет этого? — спрашивает Иккинг. Он протягивает мне тонкую книгу в черной кожаной обложке. — Ромео и Джульетта. Соперничающие семьи. До смерти влюбленные подростки, — его лицо невозмутимо, но его глаза смеются.

— Очень смешно.

— Назови меня сумасшедшим, — говорит он. — Но это звучит очень интригующе.

Я поворачиваюсь спиной к книжному шкафу, прежде чем он сможет увидеть мою ухмылку.

Верный своему слову, Иккинг поговорил с отцом о моей работе в суде. Как я поняла, сначала поняла президент выступил против этой идеи, но, видимо, Иккинг его убедил, потому что я начну завтра. Я в спальне, пытаюсь выяснить, что надеть в свой первый рабочий день, когда Иккинг зовет меня.

— Что? — спрашиваю я, проходя в гостиную. Он стоит там с кучей грязной одежды у ног.

— Что это?

— Я забыл про грязную одежду, — говорит Иккинг. — А она копится. И ее больше.

— Оу, — пристыжено говорю я. — Я не успела постирать. Я постираю в эти выходные.