Книга Астрид (СИ)

Что вы наденете на ужин со своим врагом? Я стою посреди спальни и смотрю на гору своей одежды, лежащей на кровати. Единственное платье, которое у меня есть, я надевала в день своей свадьбы, и я не хочу надевать его снова. Одно скольжение материала по моей коже заставляет меня поморщиться. Но почему-то я думаю, что миссис Хеддок не оценит, если я приду в шортах и футболке. Я хочу свернуться калачиком с одной из книг, которые я позаимствовала из библиотеки Президента Хеддока. Но я должна встретиться с семьей Иккинга — игнорирование ни к чему хорошему не приведет.

Президент и миссис Хеддок пригласили нас на ужин вчера. Нам сказали быть там в восемь, и Иккинг сказал, что они всегда ужинают поздно. Есть что-то тревожно-вычурное в этом.

Я, наконец, решилась на черную юбку, короткую, но свободную, черные балетки и светло-фиолетовую майку. Я оставила волосы распущенными. Надеюсь, я выгляжу неплохо. Но у меня нет желания впечатлить их.

Иккинг ждет меня в гостиной. Он надел джинсы и черную рубашку, закатав рукава.

— Ты выглядишь хорошо, — говорит он мне.

— Спасибо, — отвечаю я. Мои глаза смотрят на его плечи, и я вспоминаю, как он выглядит без одежды. Внизу живота стягивается узел. Я поднимаю голову и понимаю, что он смотрит на

меня.

— Прости за сегодняшнее утро, — говорит он. — Я не должен был смеяться.

— И ты меня прости, — говорю я. — Я пытаюсь. Я просто…я не всегда знаю, что я должна делать.

— Нет надо, Астрид, — говорит он. — У меня нет списка вещей, которые ты должна делать.

А у меня есть. Мне кажется, он знает, что я притворяюсь. Или не знает, но мне от этого не легче. Почему он не может вести себя, как обычный восемнадцатилетний? Как тот, кто примет поцелуй от девушки? Вместо этого, Иккинн хочет искренности, которую я не могу ему дать.

Солнце начинает уходить за горизонт, когда мы идем по дороге.

— Как прошла твоя первая рабочая неделя? — спрашивает Иккинг.

— Хорошо. Я имею в виду, пока я не делаю ничего особенного. В основном, разбираю бумаги. Но, зато мне не скучно.

— Я рад, — говорит он. — Я знаю, что дни могут быть длинными, если нечем заняться.

Он говорит о себе? Он уходит из дома каждое утро, но я не имею понятия, куда он ходит. И почти каждый день он приходит с заходом солнца. Может быть, он ходит к реке, в то время как я в суде. Он не говорил мне, и я не спрашивала.

По мере приближения к дому его родителей, мое сердце начинает колотиться в два раза сильнее.

— Хочешь за что-то подержаться? — спрашивает Иккинг. Я не понимаю, о чем он говорит, пока не смотрю вниз. Его рука — смуглая кожа, длинные пальцы — протянута мне. Мои глаза смотрят на его лицо, и он улыбается. Мой первый инстинкт — сказать «нет», хотя это намного естественнее, чем поцелуй в ванной. Но я никогда не держалась за руки с парнем, и поэтому я нервничаю. Я знаю, что должна принять его руку; Кэтрин хотела бы этого.

Я кладу мою руку в руку Иккинга, и он переплетает наши пальцы. Его теплая ладонь согревает меня, и, кажется, сердце бьется спокойнее.

Он держит меня за руку всю дорогу до дома его родителей и отпускает, как только мы ступили в дом. Когда к нам подошел Президент, я стараюсь сдержаться и не убежать.

— Иккинг, Астрид! — говорит Президент Хеддок. Он подходит к нам с вытянутыми руками и обнимает нас, прежде чем я успеваю это понять. — Мы рады, что вы смогли присоединиться к нам. Мы хотели, чтобы вы пришли раньше, но ты же знаешь свою мать, —говорит он с ухмылкой Иккингу. — Она должна убедиться, что все идеально, — звучит, как оправдание для меня.

Валка появляется за спиной мужа, с вымученной улыбкой на лице. Она одета в красную юбку и блузку с длинными рукавами, слишком жаркой для сегодняшней погоды. Я сомневаюсь, что она вообще знает, как потеть. Она напоминает мне кукол Барби, которые

всегда одинаковы — пластиковые и совершенные. Я знаю, что Валка жила в моей стороне города. Но она отличается утонченная элегантность, которой не было у женщин с которыми я росла. Она похожа на царицу.

Она обнимает Иккинга, который целует ее в щеку, и просто кивает мне. Я рада, что она не изображает любовь. Не то, что ее муж. Неприязнь — эмоция, которую я могу уважать.Ужин подается в столовой. Стол слишком большой для нас четверых, но он полностью

заставлен. Хеддоки сидят друг напротив друга и предложили нам с Иккингом сделать также.Но он берет стул и садится рядом со мной.

— Слишком большой стол, — говорит он своей матери. Я чувствую благодарность за этот маленький акт неповиновения.

Миссис Хеддок не довольна изменением, но она не делает из этого проблему. Она лишь кивает.

— Они все еще молодожены, в конце концов, — говорит Президент Стоик с улыбкой. Я сомневаюсь, что он знает, что Иккинг спит на диване каждую ночь.

Мы едим салат и теплый хлеб с розмарином и ведем светскую беседу. Я начинаю думать, что смогу пережить этот вечер без потерь, когда президент Хеддок поворачивается ко мне с улыбкой.

— Как твоя работа в суде?

— Мне нравится, — говорю я. — Я работаю с Хеддер Вереск.

Президент кивает.

— Я хорошо знаю Хеддер и ее отца. Это займет тебя до тех пор, пока не пойдут дети.